Я швырнул свитер на пол и схватил следующий подарок.
Тут я понял, что вспотел. Тут что, так жарко? Или я просто рад увидеть свои подарки?
Я сорвал обёртку. Носовые платки? Чего? Целая куча носовых платков. Она в своём уме?
Следующий подарок был таким же отстойным. Расчёска. Тьфу.
Мама в этом году совсем спятила.
Я развернул следующий подарок в куче. Вау. Сборник рождественских гимнов. Убейте меня на месте.
Худший. Подарок. В. Мире.
Остальные были чуть получше. Я закончил проверять их. Затем быстро завернул их обратно. Жаль, что в спешке я порвал так много бумаги.
Затем я принялся за подарки Чарли. Мне нужно было убедиться, что он не получит ничего такого, чего я хотел бы для себя.
Я был примерно на половине его подарков. При виде набора красок малец с ума сойдёт. Ха-ха. И ещё один уродливый свитер. Чарли такие терпеть не может.
Я остановился, когда услышал звук.
Скрип. Тихий скрип.
Обернулся я как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверца шкафа начинает затворяться.
— Эй! — воскликнул я. — Кто здесь? Чарли? Это ты?
Дверь захлопнулась с громким стуком. Послышался щелчок. Задвижка на другой стороне двери.
— Эй! — позвал я вновь. Бросив свитер, я рванулся к двери чулана.
Я с силой толкнул её, но она не сдвинулась с места. Я толкнул снова. И снова. Ух ты ж. Я был заперт внутри.
— Чарли — открой! — закричал я. — Это не смешно. Открой дверь, если не хочешь получить взбучку!
Тишина.
— Ты покойник, Чарли! — завопил я. — Открой эту дверь! Чарли?
Я прижал ухо к двери чулана и прислушался. Снаружи стояла тишина. Ни скрипов. Ни шагов. Ни вздоха.
Его там не было.
Я был пойман в чулане. Сердце неистово заколотилось. Со лба и щёк стекали капли пота.
Я попробовал дверь снова. Нет. Я не могу сдвинуть её.
А затем потухла лампочка.
И это было действительно страшно.
9
Я замер, привалившись плечом к дверце чулана. Моргнул в полной темноте.
— Вау, — пробормотал я про себя. В шкафу вдруг стало жарче, будто кто-то прибавил температуры. Я сделал глубокий вдох, и воздух обжёг мне горло.
Я заперт в чулане, в темноте, и никто не знает, что я здесь.
Одной рукой я вытер пот со лба. Волосы взмокли от пота. Я сделал ещё один свистящий вдох.
Здесь нет воздуха, подумал я. Становится трудно дышать.
От этой мысли по всему телу побежали мурашки.
Я потянулся к выключателю. Щёлкнул несколько раз. Света не было. Лампочка точно перегорела.
Не пора ли мне позвать на помощь? Но услышит ли меня Чарли снизу?
Стоило хотя бы попытаться. Я уже открыл рот, чтобы закричать… Но остановился, увидев жуткие жёлто-зелёные завитки тумана в другом конце чулана.
Я резко выдохнул. Это выглядело как облако. Оно извивалось, подобно змее. Я смотрел, не дыша и не двигаясь, как туман клубится и вздымается вверх, к потолку чулана, а потом снова вниз, и подплывает всё ближе… ближе ко мне.
Он собирается окутать меня?
— Не-е-е-е-е-ет! — вырвался из моей глотки отчаянный вопль.
Туман засветился ярче. Зелёные оттенки угасали, а жёлтые расцветали. Закрученная туманная змеюка выплёвывала вспышки.
— Что происходит? — выдавил я шёпотом.
Воздух внезапно стал холодным; холодным, тяжёлым и влажным.
Туман встал передо мной. Он образовал светящиеся жёлтые стены — такие яркие, что мне пришлось прикрыть глаза.
Меня трясло. Трясло от холода и страха.
И когда я открыл глаза, то обнаружил, что смотрю прямо в чьё-то лицо.
Бледное жёлтое лицо. Лицо старика, с жиденькими седыми волосами на шишковатой лысине, белыми бакенбардами, свисающими со щёк, и вострым носом. Его глаза светились красным, будто тлеющие угли. Одет он был в серую ночную рубаху до колен: та свободно болталась на его тощем теле.
Я не мог отвести взгляда от горящих красных глаз. Они будто держали меня под гипнозом.
А затем я внезапно понял, что случилось. В шкафу было тепло. Меня сморило. Я задремал, и теперь мне снится кошмар.
— Я сплю? — Мой голос был хриплым и дрожал. — Я могу проснуться?
— Ты не грезишь, — ответил старик. Слова прозвучали так, будто доносились откуда-то издалека, а не от светящейся жёлтой фигуры передо мной.
Я сглотнул. Рот стал сухим, будто наждачная бумага. Я начал дрожать.
Я уже говорил вам, что в мире есть только одна вещь, которой я боюсь, и это призраки. И теперь я знал, что смотрю на призрака. Я был заперт в чулане с ужасным привидением.