ЛИФТ НА ВОЗДУШНОЙ ПОДУШКЕ сконструировал американский инженер Джон Митчи. Этот пневматический подъемник не нуждается в традиционных тросах и способен поднять пассажиров на высоту 650 и всего за полторы минуты.
СВЕТЯЩИЙСЯ КАРТОФЕЛЬ выведен в Эдинбургском университете (Шотландия). Листья растения флюоресцируют при недостатке в почве влаги, получив дополнительный ген, позаимствованный у медузы. Исследователи полагают, что такой картофель стоит использовать в качестве индикатора на посадках обычного картофеля. По свечению куста можно будет точно определять срок полива.
ОЖИРЕНИЕ МОЖНО ЛЕЧИТЬ генетически, утверждают американские медики. Им удалось выявить участки в третьей хромосоме, где располагаются гены, ответственные за обмен веществ. Правда, их число и структуру еще предстоит выяснить.
ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ
«Буря чудес»
Оле ТУЛИН
Не стоит выключать компьютер, когда хочешь оторваться от работы на несколько минут.
На кухне я отрезал толстый кусок хлеба, намазал маслом и положил сверху колбасу. В мое отсутствие и началась эта удивительная история. Когда я вернулся в комнату, Рыжик сидел у меня на столе, поставив передние лапы на клавиатуру. Он очень воспитанный кот и никогда раньше ничего подобного себе не позволял. Но тут… Пушистый рыжий проказник деловито выпускал и втягивал когти, нажимая при этом на разные клавиши, и по экрану дисплея бежала дорожка из букв.
— А ну-ка, брысь! — возмутился я. — Тоже мне, хакер хвостатый!
Рыжик прижал уши и виновато юркнул под стол.
Я уселся в кресло и уже было собрался стереть «работу» обнаглевшего кота, но тут что-то остановило меня. Не знаю, почему я не почистил дисплей сразу. Скорее всего мне показалось странным, что знаки на экране образовали три расположенных один под другим столбца. Я вгляделся внимательнее и не поверил своим глазам: буквы образовывали слова, а слова связывались во вполне разумный текст. Более того, это были стихи:
Я закрыл глаза, но, когда снова посмотрел на дисплей, там светились те же рифмованные строки. Дрожащей рукой я отыскал «мышку» и нажал на «Сохранить».
Так, кажется, доработался. Я пошел в ванную и, включив холодную воду, подставил горячий лоб под ледяную струю. На кухне я налил себе холодный чай без сахара, не спеша выпил этот горький напиток и еще съел целиком кружочек на редкость кислого лимона — вместе с кожурой и тоже без сахара. И только после этого вернулся в комнату с тайной надеждой, что все это мне просто приснилось. Увы, стихи были на месте. Приходилось признать, что кошачье произведение есть вполне объективная реальность.
— Как же ты так, Рыжик? — укоризненно спросил я кота, робко выглядывающего из-под стола. Тот подумал, что я сержусь на него, и шмыгнул в коридор.
Н-да. Вот уж действительно: «кот ученый все ходит по цепи кругом».
Лешие пока еще не бродят, но разумный кот — это тоже не шутка. Не каждый же день домашний кот сочиняет сонеты! Но что дальше? Не пойдешь же с этим в Академию наук. «Простите, пожалуйста, у меня кот набрал на компьютере стихи». — «Одну минуточку, продиктуйте свой адрес». Вой сирены «Скорой помощи», белые халаты, участливые лица…
И тут я вспомнил о Тарелке. Вот кто мне нужен! В МГУ я учился на историческом факультете, а Колька Тарелкин окончил «физику» и теперь как раз занимается всякими аномальными явлениями. Даже несколько книжек написал. Что-то вроде «Чудеса Вселенной» и «Кто вы, «зеленые человечки»?». Не читали? Я тоже. Мне сейчас вообще даже газет некогда читать: пишу докторскую «Особенности военной организации монгольских кочевых племен XIII века».
Свое прозвище Николай получил не от своей фамилии, как вы, наверное, подумали. Дело было еще в детстве (мы ведь с ним вместе учились не только в университете, но и с самого первого класса). Так вот, где-то в классе пятом он приволок вырезки из «Юного техника» и потряс нас сообщением о звездных пришельцах, прибывших к нам из космоса на «летающих тарелках». Нарисовал даже летательные аппараты инопланетян на доске, за что и получил прозвище «Тарелка» вместо «Кол». (Учился он всегда хорошо, но был тощим и самым высоким в классе.) Конечно, теперь никто так не называет уважаемого Николая Владимировича, но ведь я-то все помню.