«Веселенькая символика», — подумал ученый.
Доктор Майлс сконцентрировал свое внимание на радиально расходящихся лучах, выгравированных вокруг мертвой головы, вроде сияющего нимба. Поднятый со дна засыпанного щебнем и песком колодца, саркофаг уже при первом осмотре показался изделием слишком высокой для древней Америки технологии. То, что внутри саркофага ученые обнаружили мумию ацтекского правителя, вовсе не разрешало загадку. По странному стечению обстоятельств, в одной из мексиканских газет в это же время появилась заметка о якобы обнаруженных в каком-то монастырском архиве записках испанца-конкистадора; и в записках этих, между прочим, упоминается некая машина-«хронофаг», имеющая вид золотого гроба, оплетенного крылатой змеей.
Доктор Майлс заметку читал. Читали и его коллеги. Поведав христианскому миру о таинственном «пожирателе времени», кортесовский вояка не без содрогания отмечает, что этой дьявольской вещью жрецы пользовали тех, кто желал уйти от горестного события в дни прошедшие. (Чем не «машина времени», правда, одностороннего действия?!) К чести анонимного автора записок, он лишь ссылался на старинные предания, дошедшие до язычников со времен задолго до Монтесумы и Кортеса…
Минуты шли за минутами. Археолог все не сводил взгляда с барельефного изображения черепа.
— Ну что? — прошептал Чарли.
— Одну минуту! Молчи!
Археолог беззвучно шевелил губами. Его товарищ рядом задыхался от нетерпения. Что же док там считает?
Радиальные лучи вокруг черепа располагались на равном угловом расстоянии друг от друга. Сверкающий нимб, вычерченный с исключительной тщательностью, был похож на градусный круг таких приборов, как астролябия или, например, компас.
Доктор Майлс закончил наконец свой подсчет.
— Невероятно! Знаешь, сколько я насчитал лучей вокруг мертвой головы? Около 360! Странное совпадение, правда?
— Черт возьми! Ты хочешь, чтобы у меня котелок задымил?
— Котелок дымит у меня, мой друг, — растерянно произнес археолог. — Я не знаю, что и думать!
— Да объясни же мне!
Вместо ответа ученый предложил Чарли Ришу самому посчитать лучи.
— 365!
— Сколько?
Чарли повторил.
— Посвети-ка, пожалуйста! — Археолог протянул переноску Ришу, затем положил руки на литую маску и резко надавил на выступающие скулы черепа. Маска смерти повернулась на скрытом шарнире.
Доктор Майлс убрал руки. Сверкнув кровавыми глазищами, потревоженный череп повернулся в обратном направлении. Спустя минуту раздался звонкий щелчок, и череп стал на место.
— Это таймер, — сказал Чарли Риш. — Мой дорогой профессор, это таймер!
В помещении, где они стояли, наступило молчание. Немая тишина звенела над их головами.
Доктор Майлс тряхнул головой.
— Да. Немного похоже на стиральную машину.
Чарли Риш неторопливо смотал провод переносной лампы.
— Ну что, умещусь я в этот гроб?
— Ты действительно собираешься лечь в этот саркофаг? — спросил доктор.
— Открывай!
Чертыхаясь про себя, археолог шагнул к саркофагу. Массивная крышка поднялась на петлях. Внутри было не так просторно, как могло показаться. Ложе для мумии, выполненное из цельного листа золота, имело гладкое углубление в форме человеческого тела. Невольно приходило на ум сравнение с креслом астронавта.
— Укладывайся, — сказал доктор, понимая, что эту затянувшуюся шутку пора заканчивать.
Чарли на полном серьезе полез внутрь саркофага.
Ощущение, что он делает глупость, не покидало археолога, пока он поворачивал золотой череп.
На 180 дней «в прошлое»!
Спутя четверть часа раздался знакомый щелчок.
Археолог поднял крышку саркофага. Как он и ожидал, «Путешественник во Времени» — никуда он, разумеется, не исчез — словно очнулся ото сна. Доктор Майлс потряс побледневшего товарища за плечо, но тот, казалось, был погружен в какой-то гипнотический транс. Наконец Чарли сел в углублении золотого ложа.
— Как это понимать, док? — раздался его раздраженный голос.
— Чем ты недоволен?
Этот вопрос взбесил Сто Баксов.
— Не паясничай! Как я оказался в этой… этой штуке?
Будь я проклят, если это не один из твоих гробов!.. Ну, знаешь, док… Твоя шутка — идиотская! Чем ты меня опоил, умник?
— Какого черта! — нахмурился доктор Майлс.
Когда Чарли Риш выбрался наконец из саркофага, он отряхнулся, взглянул на товарища и постучал пальцем по лбу. Щеки доктора Майлса вспыхнули ярким румянцем.
Археолог уже не мог сдержать возмущения.