Таким образом проверялось уже не умение пользоваться теми или иными источниками, а собственная эрудиция участников конкурса. К нашему удивлению и удовольствию с заданием справились все, начиная с самого младшего участника конкурса — 8-летнего Димы Зорина из подмосковного города Ступино. За это он был отмечен специальным призом.
Однако чтобы вы не подумали, что задание было чересчур легким, добавим, забегая несколько вперед: заветные 60 баллов — максимально возможной оценки — не получил никто. Наибольшее количество — 46 очков — набрал 11-классник Максим Николаев из Великого Новгорода.
Внутри отсека подлодки.
Впрочем, как уже сказано, мы забежали вперед. Участники конкурса, выполнив задание, улеглись спать, чтобы завтра с новыми силами отправиться на новые экскурсии. А жюри стало проверять ответы и подсчитывать количество набранных баллов.
Работа эта тоже оказалась не из легких. Так что жюри справилось с ней лишь к окончанию нашего пребывания в Санкт-Петербурге. И об итогах мы расскажем в следующей главе.
Пока же все шло своим чередом. А именно, мы продолжали свое знакомство с городом и историей флота. На сей раз наш путь лежал в Центральный военно-исторический музей, который ныне занимает знаменитое здание бывшей Биржи, известное на весь мир своими ростральными колоннами. Попав внутрь, мы своими глазами увидели то судно, с которого по существу началась история современного российского флота — знаменитый ботик Петра I. Окруженный со всех сторон моделями судов, он и сам кажется большой моделью. Но нет, именно на этом суденышке будущий российский император получил первые навыки кораблевождения, учился азам морского дела.
Торпедный аппарат. Через его трубу курсанты учатся выбираться из подлодки.
Рабочий момент конкурса.
Кстати, о моделях. Оказывается, в петровские времена одновременно с настоящим судном, даже опережая его строительство, те же мастера строили сначала его уменьшенную копию, чтобы в натуре проверить правильность расчетов кораблестроителей. Ведь теория судостроения тогда еще только развивалась, так что ошибки при проектировании судов случались. И история знает случаи, когда спущенные на воду суда тут же переворачивались или попросту тонули. Наши мастера, благодаря моделированию, таких конфузов благополучно избежали.
Еще одно удивительное изобретение наших мастеров — деревянная или, точнее, композитная броня. Именно такую защиту имела подводная часть броненосца «Петр Великий». Стальная плита толщиной 305 мм скреплялась с дубовой «подушкой» толщиной 330 мм болтами диаметром около 100 мм и длиной почти в 80 см. Это не только обеспечивало повышенную плавучесть корабля, но и хорошую его живучесть. Дубовая подкладка помогала броне амортизировать удары снарядов.
Выйдя из музея, мы переправились через Неву и отправились в Адмиралтейство знакомиться с последними новинками современного флота.
Мало кто, наверное, знает, что ныне в этом знаменитом здании находится Военно-морской инженерный институт. А о том, что раньше размещалось в этих стенах, и о сегодняшнем дне одной из кафедр института нам рассказал доцент кафедры водолазной подготовки и судоподъема А.Г. Киреев.
Началось все опять-таки с Петра Великого. Создавая свой флот, он заботился не только о подготовке грамотных судоводителей и флотоводцев, но и о создании собственной инженерной службы, способной корабли проектировать, строить и ремонтировать.
Довести до конца свой замысел о создании школы мастеров корабельной архитектуры Петр не успел, и открытие училища корабелов было отложено на 95 лет. Лишь в 1798 году в достраивавшемся здании Адмиралтейства появились первые ученики. И хотя их досыта кормили, одевали и обували, что само по себе было крупным достижением той поры (вспомните хотя бы, как бедствовал М.В. Ломоносов), жизнь воспитанников Адмиралтейства нельзя было назвать легкой. Вставали они с рассветом и тут же покидали свои спальни. Отзанимавшись положенные часы в классах, они выходили в коридор или во двор, где и должны были заниматься самоподготовкой. Но зимой во дворе холодно, а коридоры хотя сами по себе достаточно длинные и широкие, но освещались они всего-навсего четырьмя коптилками каждый. Так что читать-писать в полутьме и толкотне было весьма затруднительно — больше приходилось надеяться на собственную память, схватывать все, что называется, на лету. Наверное, к тому и стремились учителя воспитанников. На верфи, а тем более в море некогда будет в конспекты да учебники заглядывать.