Впрочем, наружная охрана, как пояснил встретивший нас у входа в реакторный корпус главный инженер реактора МИФИ Александр Алексеевич Портнов, еще не все. Чтобы попасть внутрь здания, мы все получили специальные магнитные карточки и по одному стали проходить сначала через тамбур, а потом еще и через турникет. Внутри мы получили белые халаты и предписание не расставаться с магнитными карточками ни на минуту. По ним отслеживают перемещения всех людей в реакторном корпусе. И вот, выслушав инструктаж по технике безопасности, мы двинулись по узкому коридору в неизвестность.
А.А. Портнов рассказывает об устройстве атомной «печки».
На минуту мне показалось, что в конце этого коридора меня, как Алису в Стране чудес, ждут невероятные приключения. Однако все оказалось куда проще. Открыв очередную дверь, мы попали в комнату наблюдений, или пультовую, где расположен пульт управления реактором, видеомагнитофоны для записи информации с камер слежения и множество другой аппаратуры.
А через большое окно был виден сам реактор. Точнее, его крышка. Потому что эта большая «бочка», в которой находятся стержни с радиоактивными веществами, занимает три этажа. Так пояснил нам Александр Алексеевич. И стал рассказывать подробности.
Оказывается, ядерное топливо находится в контейнере на глубине 8 м внутри специального бассейна размерами 4,5x2 м. Бассейн заполнен водой, потому что всем известная Н2О, кроме всего прочего, наряду с толстыми 2-метровыми бетонными стенами бассейна защищает обслуживающий персонал от радиации. Но если кто-то вдруг вздумает нырнуть в бассейн и приблизиться к крышке контейнера, он получит смертельную дозу облучения менее чем за полсекунды. И это при том, что реактор МИФИ, как уже говорилось, учебный и особой мощностью не обладает. Он дает 2500 кВт. Этой энергии хватит, как мы тут же посчитали, чтобы подключить 2500 утюгов. Скажете, много? Но это в тысячи раз меньше, чем, скажем, энергия одного блока всем печально известной Чернобыльской АЭС.
Пока А.А. Портнов все это рассказывал, подчеркивая, что с радиацией нужно обращаться на «вы» — очень аккуратно и грамотно, произошло маленькое происшествие. Мой одноклассник Кенан Гасанов, до этого стоявший смирно, замахал рукой, желая задать вопрос. И тут же на одном из трех телемониторов, где демонстрировались наши физиономии, появились некие тревожные квадратики.
Так система видеонаблюдения отреагировала на резкое движение. «Не удивляйтесь, все ваши движения — от почесывания умных затылков до гримасничания в телевизор — телекамера тщательно зафиксировала, — пояснил Александр Алексеевич. — И теперь мы сможем любоваться вашими изображениями много-много лет»…
А потом мы пошли в реакторный зал. Вблизи выяснилось, что бассейн не только окружен предохранительными перилами, но и еще предусмотрительно накрыт толстым оргстеклом. Тем не менее, неподалеку все же висел спасательный круг.
— Он настоящий? — поинтересовался Коля Пекарский.
— Конечно, — ответил Александр Алексеевич. — Хотя за все время, что существует реактор, а он был запущен в 1967 году, круг ни разу не пригодился. И это замечательно…
Я заметила, что вода внутри бассейна постоянно бурлит, как будто кипит. Но оказалось, что жидкость, охлаждающая реактор, хотя и нагревается, но не до кипения. А бурлит она потому, что ее постоянно перемешивают и гоняют по кругу специальные насосы.
Тот самый спасательный круг…
«Визитная карточка» реактора.
На стенде показаны образцы всех видов тепловыделяющих сборок, которые применяют в реакторе МИФИ.
Схема расположения активных элементов.
Нужен реактор, конечно, не только для того, чтобы на него водили экскурсантов. Студенты проводят здесь лабораторные работы, а кроме того, реактор используется еще и для научных исследований. Ученые выясняют, как ведут себя под жестким радиационным излучением те или иные наноматериалы, выявляют характеристики различных геологических образцов, а также ведут эксперименты с подопытными животными для определения наилучших способов и методов диагностики и лечения онкологических заболеваний.
В общем, атом действительно может быть вполне мирным, если с ним соответствующим образом обращаться.
К такому выводу пришли мы во время обратной дороги домой. А еще все мы поняли, как это здорово — заниматься научной работой. Наверное, далеко не все из нас после школы пойдут в МИФИ, многие выберут себе другие вузы и иные специальности. Но в своем отношении к работе, в ее четкой организации мы будем брать пример с тех, кто работает в реакторном зале.