Торн наконец выбрал понравившуюся горошину и кинул ее в аквариум. Рыба деловито проглотила ее. Ничего примечательного не произошло.
— О, нет! — взвыл Торн.
Бондо, мерзко улыбнувшись, вытянул руку над аквариумом, расцепил пальцы, и горошина плюхнулась в воду.
Рыба проглотила наживку. Не прошло и нескольких секунд, как ее разорвало в клочья, и часть воды с шумом выплеснулась из аквариума.
От неожиданности я охнул. Толпа взвыла.
— Бондо победил! — возвестил Карл.
Торн вскочил с места:
— Бондо, мерзавец! Отдай мои тэрки!
— Эй, Торн! — воскликнул тот, примирительно поднимая руку. — Это игра.
— Я не хотел играть, это ты меня спровоцировал!
Они почти соприкасались серыми наморщенными лбами, стреляя друг в друга глазами. Раздался щелчок, и я увидел нож, который Торн приставил к горлу Бондо. Это был металлический нож, какими пользовались мои предки. Я их видел только на картинке. Вот дикари!
Окружающие еще больше оживились. Два кролла рядом со мной успели заключить пари, прежде чем Бонн до извернулся и, схватив Торна за плечи, со всей силы впечатал его в аквариум.
Голова Торна, пробив дыру, оказалась в центре стеклянного шара, из которого с шумом хлынула вода. Тело кролла дернулось и замерло.
— Да! — вскричала толпа.
— Все видели? Он первый на меня напал, — заявил Бондо.
— Бедняжка Люсиль опять осталась вдовой, — хихикнул кто-то.
Не то чтобы я испугался, но чувство брезгливости таки подступило к горлу. Я медленно отошел назад. Вот неприятность! Эта игра мне явно не подходила, даже не потому, что она мне не нравилась. Просто она основана на чистом везении, а моя специализация — ловкость рук.
Я стал присматриваться к другим столам.
Вскоре я убедился, что ни одна из игр мне не подходит. Кроллы не любили думать, и все их игры строились на везении. Об этической стороне этих игр я и вовсе старался не думать.
Меня уже охватило отчаяние, как вдруг я увидел в углу недалеко от барной стойки маленький столик, за которым никого не было.
Я подошел к скучающему за стойкой Карлу и обратился к нему:
— А во что играют здесь?
— Был у нас один имперец вроде тебя, только покрупнее, — сказал он, измерив меня взглядом. — Так вот он и завез игру «Камень, ножницы, бумага». Знаешь такую?
Я вспоминал. В детстве я почти не играл в игры, ведь нужно было добывать пропитание. Но название показалось мне знакомым. Ножницы режут бумагу, бумага оборачивает камень, а камень тупит ножницы. Так, кажется.
— В игре участвуют двое?
— Да.
— Они качают кулаками и на счет «три» показывают рукой знак камня, ножниц или бумаги. Камень побеждает ножницы, ножницы побеждают бумагу, бумага побеждает камень. Если оба игрока выбросили одинаковый знак, засчитывается ничья. Правильно?
— Почти. Только вот бросать нужно настоящий предмет. Вот, — и он подвинул ко мне ящик с множеством камней, настоящих ножниц и бумажных обрывков.
Я присвистнул. Поверить не мог, что эти остолопы играют в такие легкие для обмана игры. Перед глазами замаячили мешки с тэрками. Голос Карла вывел меня из сладкого оцепенения:
— Не советую я тебе здесь развлекаться — у нас имперцев не любят. Да и партнера тебе не найти. Эта игра уже давно всем наскучила, не зрелищная она. — Ну, уж партнера-то я себе найду, — заверил я Карла и направился к первому столу.
Протиснувшись между тучными телами, я вырос перед Бондо:
— Сыграем в «Камень, ножницы, бумага»?
Бондо с удивлением воззрился на меня и, растягивая толстые губы в мерзкой улыбке, протянул:
— У-у-у… Посмотрите-ка! И что у нас забыла эта имперская шваль?
Повисла тяжелая тишина. Я откашлялся.
— Ну, слышал, что у вас на планете самые лучшие казино в секторе, — не моргнув глазом, соврал я.
— Это правда, — купился Бондо.
— Слышь, Бондо! — сказал какой-то кролл. — Ты, можно подумать, на других планетах бывал!
Все громко захохотали.
— Заткнись, Ченк! — шикнул на него тот. — Мне не нужны другие планеты, чтобы знать это!
Он повернулся ко мне:
— Значит, говоришь, сыграть хочешь? Я, знаешь ли, с такими, как ты, просто так не играю. У тебя есть что-то особенное?
Я извлек из кармана алмаз и, медленно описав большую дугу, за которой проследило множество пар глаз, положил его на стол, раскрутив для красоты.
— Ставлю этот алмаз против трех тэрков! — важно сказал я.
Искры крутящегося камня несколько мгновений отражались в черных глазах Бондо. Он шумно прихлопнул алмаз ладонью.
— Идет!