Я наконец обрел дар речи.
— Как мы здесь оказались, Холмс? Ничего не понимаю!
— Садитесь, Ватсон, — сказал Холмс, спокойно опускаясь в угловатое кресло. — Нет вещей настолько невероятных, чтобы человеческий мозг был бессилен их объяснить. Подождем хозяев этой комнаты: вряд ли они будут долго держать нас в неведении.
Холмс как в воду глядел! Спустя несколько минут дверь беззвучно втянулась в стену, и мы увидели человека лет пятидесяти, одетого несколько необычно, хотя и не экстравагантно.
— Джентльмены! — обратился к нам незнакомец, войдя в комнату. — Я Джеральд Коллисон из департамента общественной безопасности. Прошу прощения за причиненное беспокойство, но встретиться с вами было необходимо. Поверьте, что, изъявив малейшее желание, вы сможете тут же вернуться домой.
— Но где мы? — спросил я.
Коллисон сел в кресло, задумался на несколько секунд и вдруг улыбнулся.
— Джентльмены, вы, вероятно, читали роман Герберта Уэллса «Машина времени»?
Холмс отрицательно покачал головой: художественная литература для него практически не существовала.
Однако я придерживался на этот счет другого мнения.
— Конечно, мистер Коллисон. Роман вышел в свет совсем недавно и уже снискал шумный успех.
— Помните основную идею романа?
И тут я все понял.
— О боже! Так вы хотите сказать…
— Вот именно. Вы находитесь в двадцать втором веке!
Не буду рассказывать о том, как мы с Холмсом привыкали к жизни в мире наших потомков и знакомились с новейшими методами расследования преступлений.
Лучше я сразу перейду к делу.
Мы узнали, что путешествия во времени (пока только в прошлое и обратно до нынешнего 2107 года) стали возможны лишь несколько лет назад. Был создан Институт хрононавтики, отправлявший в различные эпохи специально подготовленных людей, где они собирали бесценные для науки сведения. Первые эксперименты оказались на редкость удачными, но вдруг произошло событие, приведшее в смятение ученых, департамент общественной безопасности и высшие правительственные круги.
Кто-то проник в Институт хрононавтики и похитил одну из машин времени. Главный компьютер учреждения показал, что дерзкий поступок осуществил Деннис Уайт — хрононавт, незадолго до этого вернувшийся из путешествия в начало двадцать первого века. Ворвавшись в квартиру Уайта, сотрудники Скотленд-Ярда нашли хозяина мертвым. На теле были следы борьбы, а в горле зияла рана, нанесенная каким-то холодным оружием. Убийца не оставил следов своего пребывания в квартире. Память домашнего робота-слуги оказалась стертой.
Происшествие было из рук вон выходящим. Сама гибель человека редчайшей профессии уже много значила, но ведь еще пропала машина времени! Попав в руки сумасшедшего маньяка, аппарат мог вызвать в прошлом такие изменения, которые исказили бы нынешнюю картину мира до неузнаваемости.
Поиски полиции ни к чему не привели, должностные лица, посвященные в суть дела, были в отчаянии. И Коллисон, знаток Викторианской эпохи, предложил поручить следствие лучшему сыщику всех времен — Шерлоку Холмсу. Признаться, мне польстило, что при этом не забыли и про меня.
Разумеется, Холмс с готовностью взялся за столь необычное дело. Мы узнали, что похищенная машина времени была маленькой, карманной (такими пользуются хрононавты) и совсем не походила на стационарный агрегат, перенесший нас в будущее. Выяснилось также, что компьютер института пропускает внутрь только лиц, имеющих допуск. А узнает он их, сличая рисунок радужной оболочки глаза с образцом, хранящимся в его памяти. Ведь у каждого человека он столь же индивидуален, как и узор на подушечках пальцев! Поэтому не составляло труда узнать, что в момент кражи внутри помещения находился лишь Уайт.
С осмотра его квартиры Холмс и решил начать наши поиски.
Пояснения давал молодой, но способный, по мнению его начальства, инспектор Линтон.
— Уайт лежал здесь, — сказал он, проводя нас в гостиную, — между диваном и этим столиком.
На столике возвышались цветочные горшки с экзотическими, никогда не виданными мною растениями.
— Слушайте, Линтон! — сказал Холмс, заглянув в горшок, где красовался изящный кустик с яркими разноцветными листьями. — Я вижу здесь отпечаток ладони, вдавившийся в почву. Вероятно, его оставил кто-то из борющихся?
— Несомненно, мистер Холмс! — ответил Линтон. — Отпечаток, обнаруженный нами сразу, явно не принадлежит Уайту. Следовательно, это — единственный след убийцы. Очевидно, в пылу схватки он потерял равновесие и был вынужден хоть на что-нибудь опереться. К сожалению, отпечатки ладоней не фигурируют в банке данных Скотленд-Ярда.