Поскольку в «Метрополь» я пришёл вместе с Крувым, то номер его апартаментов не запомнил, он был мне без надобности. Это сослужило мне плохую службу. Я зачем-то вышел в коридор, а потом вернулся, вломившись в чужой номер, дверь которого оказалась не заперта. На диване одетым лежал седой дед и смотрел в потолок. Моё вторжение ему очень не понравилось, но он ничего не сказал.
Он в «Англетере» вены водит бритвой, - мы виновны.
Напустили крови в ванны и купаемся во вних. 784.формат.
Вечером я хотел выйти на улицу не из центрального, а из бокового подъезда (через ресторан «Европейский»), свернул раз, свернул два и понял, что заблудился.
И от запертой двери, встревоженный,
отлетаю, как шар от борта. 765.формат.
В холле остановил какую-то тётку, чтобы узнать, где выход, да не тут-то было. Ко мне бодро подскочил плечистый парень, энергично махнул перед глазами красным удостоверением и грозным голосом потребовал предъявить документы.
Пусть шествует неистребимый страх!
Вам поздно звать спокойствие на помощь. 786.формат.
Я достал своё удостоверение, точно так же махнул у него перед глазами и поинтересовался, в чём дело.
Он насупился:
- Вы не предъявили документы.
- Вы тоже не предъявили документы.
Мы по уступам печали спускались в долину
и осыпали то пламень, то дым, то лавину. 787.формат.
Парень достал удостоверение и несколько минут держал его раскрытым, пока я его читал. Тётка стояла рядом, поэтому я читал вслух. По документам это был опер из ГУВД Мосгорисполкома.
Кровь им нравится без
всяких предрассудков. 788.формат.
Я достал своё удостоверение и тоже несколько минут держал его раскрытым, пока хлопец его читал. Тётка стояла рядом, поэтому опер читал про себя.
Площадь мала, а народное море широко. 789.формат.
- Пройдёмте.
- Пройдёмте.
В небольшой комнате канцелярский стол, два стула. Опер уселся за стол. Я - на стульчик у двери.
- В каком номере были?
- Не помню.
Опер позеленел.
- В каком номере были?
- Не помню.
И смешаны в ответе том
добро со злом
и тьма со светом. 790.формат.
А сам думаю, хорошо, что не помню, там сейчас ребята вторую бутылку давят, хрен его знает, чем всё это может кончиться. Сухой закон на дворе.
- Я Вас спрашиваю, в каком номере были?
- Я Вам отвечаю, что не помню, в каком номере был.
Лис знает сто сказок и все про гуся. 791.формат.
Опер позеленел ещё больше, но потом взял себя в руки. Откровенных идиотов, как сейчас, на Петровку тогда не брали.
- У кого Вы были?
- У Виктора Ивановича Крувого. Это мой старинный приятель. Приехал со старшим сыном Москву посмотреть.
Тайная вечеря! Тайна твоя вечереет. 792.формат.
Опер схватил телефон.
- Крувой Виктор Иванович, есть такой?
Слушая ответ, быстро что-то записывал на листе бумаги.
- Кто поселил?
Кто селил Крувого в «Метрополь», я понятия не имел, но морда у опера вытянулась.
- Вы знаете Сергея Сергеевича? - с уважением спросил он, положив трубку.
- Нет. Его Виктор Иванович знает, - сказал я на всякий случай.
Я развязал бы туман, да концов не видать. 793.формат.
Опер опять взялся за телефон и стал докладывать ситуацию вышестоящему начальнику.
- Нет, спокойно, - стал отвечать он неведомому мне собеседнику, - нет, нормально. Хорошо. До свидания.
- Мне не нужны жалобы, - сказал он, обращаясь ко мне после того, как положил трубку.
- У меня нет претензий, - ответил я, понимая, что вышестоящий начальник велел ему со мной не связываться.
Мрачный Щедрин спекся в уголь по самые плечи. 794.формат.
- Мне не нужны жалобы, - повторил он.
- У меня нет претензий, - снова ответил я.
Но опер хотел, чтобы я поклялся:
- Я Вам говорю, что мне не нужны жалобы.
Ага - ху@в ему тачку и прокатиться на самокате:
- А я Вам говорю, что у меня нет претензий.
Я не бил в этом доме посуду. Не бил,
и дверьми в этом доме не хлопал. Не хлопал. 795.формат.
Опер плюнул. Мы распрощались, и я вышел на улицу через боковой подъезд «Метрополя», что напротив памятника Карлу Марксу. Крувой сказал, что никаких звонков или визитов в номер не было. Ребята спокойно разошлись, Ярослав оттаял.
Долго будут сосны над травой
окисью синеть пороховой. 796.формат.
Наиболее серьёзно я влетел летом 1978 года. К августу мы уже отстрелялись, я вернулся в Москву, а факультет дорожных машин только-только отдал Лисаковского сотоварищи в лапы военной кафедры МАДИ, которая вывезла их всех на сборы куда-то к берегам Оки. Вместе с Чухрой, Зотовым и Бодаренко я поехал к нему на праздник принятия воинской присяги.