Это граждане, заинтересованные в исходе дела, защищающие свои права и интересы, т. е. участники процесса. К числу данной категории участников закон относит обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, их представителей, защитника обвиняемого, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей. Именно в отношениях с этими лицами у следователя в первую очередь возникают нравственные права и нравственные обязанности при выполнении им своих функций.
Другая группа — иные участники уголовного судопроизводства: свидетели, эксперты, переводчики, понятые, специалисты, другие лица, привлекаемые К участию в деле обычно в интересах оказания содействия расследованию или в связи с организацией следственных действий (лица, посторонние по отношению к преступлению, у которых производится обыск или выемка, лица, предъявляемые в составе группы вместе с подозреваемым опознающему, участвующие в проведении следственного эксперимента и др.).
Отношения следователя с участниками процесса и иными лицами, полномочия следователя, правовое положение граждан, которых затрагивает деятельность следователя, регулируются уголовно-процессуальным законодательством и нормами ряда других отраслей права. При этом степень их урегулированности законом различна. Вся деятельность следователя, выполняющего свои функции в среде граждан в процессе непрерывного с ними общения, подчинена единым нравственным принципам и нормам. Нравственные начала предварительного следствия, отраженные непосредственно в уголовно-процессуальном законодательстве или же обусловленные общими принципами и нормами морали, безотносительно к какому-либо виду деятельности, определяют и нравственное содержание взаимоотношений следователя и всех участвующих в деле лиц.
Соотношение нравственных норм и тактических приемов в деятельности следователя определяет в значительной степени характер его взаимоотношений с участвующими в деле лицами.
Процессуальные нормы, вся их система не только регулируют порядок производства следствия, его формы, но и лежат в основе определения наиболее эффективных методов следствия, влияют на соблюдение его нравственных начал. Иными словами, уголовно-процессуальный закон образует основу как разработки тактических рекомендаций, так и соблюдения этических требований в деятельности по расследованию преступлений.
Соотношение рекомендаций следственной тактики с правовыми и нравственными нормами — один из актуальных теоретических и практических вопросов. Тактические рекомендации и лежащие в их основе общие положения следственной тактики, теоретические концепции не могут находиться в противоречии с нормами права и требованиями морали. Следственная деятельность при всей ее специфике не может не подчиняться единым для всего общества нравственным нормам. Вопреки мнению отдельных авторов, считающих, что в деятельности следователя специфические нравственные нормы дополняют общие нравственные принципы, а в некоторых случаях и ограничивают их действие[48], никакие отступления от принципов и норм морали в деятельности следователя нетерпимы. Ни закон, ни нравственное сознание общества, ни потребности следственной практики не дают оснований для вывода подобного рода. Более того, к деятельности следователя, как уже говорилось, предъявляются повышенные нравственные требования.
В свете сказанного заслуживают осторожной и критической оценки некоторые рекомендации по тактике расследования, встречающиеся в литературных источниках. Так, А. Р. Ратинов предложил в свое время систему методов воздействия на поведение участвующих в деле заинтересованных лиц, исходя из взгляда на следствие как на «процесс борьбы, принимающей очень острые формы», как на «процесс соперничества двух сил»[49]. Среди этих методов рекомендовались, в частности, формирование у лица ошибочного представления о тех обстоятельствах, знание которых могло бы привести к нежелательным для следователя решениям и действиям (в том числе, например, создание преувеличенного представления об объеме имеющихся у следователя доказательств), «психологические ловушки», т.е. формирование у лица целей, попытка достижения которых поставит его в невыгодное положение, побуждение лица к желательному для следователя образу действий (например, следователь как бы сознательно «попадается» на уловки обвиняемого, в результате чего последний на некоторое время закрепляет удавшийся образ действий, а следователь в решающий момент использует это) и ряд других рекомендаций. Такие советы исходили из признания следствия специфическим видом борьбы (следователя с преступником) с перенесением в него методов, разрабатываемых общей теорией борьбы. А. Р. Ратинов, ссылаясь на праксиологические данные, предложил применять в следственной практике и соответствующие «методы борьбы». В их числе «раздробление сил и средств «противника» (например, «разжигание конфликта» между соучастниками преступления) и нанесение «удара» в наиболее уязвимое или наиболее важное место и предупреждение «противника» об угрозе нежелательных для него действий (например, предупреждение обвиняемого или подозреваемого о применении мер процессуального принуждения) и пр.
48
См.: Ратинов А., Зархин Ю. Следственная этика // Социалистическая законность. 1970. № 10. С. 35—40.