Данное явление описывается и в художественной литературе: «он почти все время сидел…на земле на коврике и слушал судебные дела, прежде всего бедных и сирот»[88].
Французский средневековый историк, биограф Святого Людовика Жан де Жуанвиль (1223–1317) в своей работе «История Людовика Святого» писал: «возвращаясь из крестового похода в 1254 г., Людовик Святой встретил одного монаха, который посоветовал ему творить правый суд. Король не забыл его наставления — после мессы он шел выслушивать жалобы, кои ныне называют прошениями, в Венсенский лес. И все те, у кого было дело, шли поговорить с ним без всяких препятствий»[89].
Его мудрые и справедливые судебные решения способствовали росту его авторитета не меньше, чем преданность крестоносной идеи и исключительная набожность[90].
С первой половины XIII века первой инсигнией, вручавшейся французским королям после помазания на царство, была «рука правосудия», символ суда в лице монарха. Со временем все королевские инсигнии начинают трактоваться во Франции именно как символы правосудия (в том числе цветок лилии)[91]. Королевская власть по своему происхождению считалась единственно справедливой, а королевские судьи (бальи, сенешали и прево) были лишь уполномоченными этой власти[92].
Более того, среди трех исключительных прерогатив королевской власти — права собирать налоги, права объявления и прекращения войны в том или ином масштабе (отсюда право иметь постоянное войско в XV в.) — особо выделяется право высшей судебной власти[93].
И все же, «при бесспорном приоритете личного суда короля, он с конца XIII в. превратился в главу «мужающего тела» судебных институтов королевства»[94].
По-прежнему король мог сам рассмотреть любое судебное дело. Более того, только король обладал правом помилования.
Так, в знаменитых Кутюмах Бовези, составленных около 1283 г., подчеркивается, что король как суверен является высших арбитром и судьей во Франции. Согласно § 1214–1215, 1883, только король может быть и судьей, и обвинителем в своем собственном суде, и нельзя апеллировать на его решения[95].
Авторы иного французского трактата XIV в. Songe du Vergier (Сон Садовника)[96] доктора права настаивали на том, что «сеньоры Парламента короля Франции должны устанавливать справедливость в споре сторон и вершить суд, но вместе с тем король из него не изъят и может лично вершить суд, когда пожелает»[97].
Однако основной массив судебных дел король передавал на рассмотрение соответствующим инстанциям королевской юстиции, то есть делегировал свое право отправления правосудия судебным институтам королевства.
Со времени отделения от Королевской курии функции апелляционного обжалования решений нижестоящих судов в королевском суде, а также дальнейшего формирования на данной основе специального судебного органа — Парижского Парламента — именно он начинает представлять короля и осуществлять его главную и священную миссию — правосудие от его имени.
По словам отечественного исследователя Н.А. Хачатурян: «Чувство национальной гордости, патриотизм… отныне концентрируются не только на своих героях и святых, не только на истории военных побед, но и на превосходстве институтов правосудия во Франции»[98].
Более того, Парламент провозглашался главным и суверенным судом королевства, «истоком правосудия» наравне с королем Франции[99]. Данное положение нашло отражение в законодательстве страны.
Так, согласно Ордонансу от 11 марта 1345 г. «Парламент — главный суд короля» (justice capital du Roi)[100].
В соответствии с Ордонансом от 19 марта 1360 г. «Парламент является главным и суверенным судом всего королевства Франции» (la justice capital et souveraine de touts Royaume de France)[101].
Высший суд королевства называется «истоком правосудия» в Ордонансе от 28 апреля 1364 г.: «Парламент всей судебной власти нашего королевства зерцало и исток» (fons justitie)[102].
В протоколе заседания от 16 февраля 1402 г. Высший суд королевства именовал себя «суверенной» (souverainne de tout le royaume), «центральной» (unique), «главной» (capital) палатой во всем королевстве[103].
Согласно Ордонансу от 13 ноября 1403 г. «Парламент также источник правосудия всего нашего королевства»[104].
88
91
Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время/под ред. Н.А. Хачатурян. СПб., 2015. С. 83.
94
95
Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Т. 1: Древний мир и Средние века/Отв. ред. Н.А. Крашенинникова. М., 2003. С. 586, 597.
96
98
Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время/под ред. Н.А. Хачатурян. СПб., 2015. С. 79.
99
См., н-р, работы
100
Ordonnances des rois de France de la troisième race, recueillies par ordre chronologique. T. III. Р., 1723–1849. P. 220.
101
Ordonnances des rois de France de la troisième race, recueillies par ordre chronologique. T. IV. Р., 1723–1849. P. 725.
103
Journal de Nicolas de Baye, greffier de Parlement de Paris, 1400–1417. Т. 1. P., 1885, 1888. P. 23.
104
Ordonnances des rois de France de la troisième race, recueillies par ordre chronologique. T. VIII. Р., 1723–1849. P. 617.