О том, какими были эти методы, можно судить по книге мемуаров самого Кейси:
«Я считал: нужны разведка, тайные операции, организованное движение сопротивления… Нам нужны еще несколько Афганистанов… В будущем, в кризисных ситуациях, эти методы могут оказаться более результативными, чем снаряды и спутники».
Вскоре после объявления Рейганом «крестового похода против коммунизма» были созданы штабы по координации подрывной деятельности, «межведомственные группы» и «группы общего планирования», куда вошли госсекретарь США, глава Пентагона, директора ЦРУ и ЮСИА. Упоминавшийся исследовательский центр «Херитидж Фаундейшн» разработал специально для Рейгана «Доктрину освобождения», где были определены не только так называемые «четыре концентрических круга советской империи», но и сроки поэтапного их демонтажа, а также содержалось указание, что «для каждого круга США должны выработать соответствующую политику».
В первый круг американские стратеги отнесли Армению, Грузию и Украину. Во второй — Эстонию, Латвию, Литву и Молдавию, в третий — Болгарию, ЧССР, ГДР, ВНР, ПНР, Румынию, Кубу и, как ни странно — Курильские острова. Четвертый круг составляли Южный Йемен, Вьетнам, Мозамбик, Ангола, Лаос, Камбоджа, Эфиопия, Никарагуа и Афганистан. В рекомендациях центра прямо говорилось: «США должны предоставлять помощь антисоветским повстанцам…, наилучшим образом поощрять борцов за политические свободы, действующих в странах Восточной Европы или даже в самом Советском Союзе».
Ю. Андропов одним из первых среди высшего советского руководства познакомился не только с этими документами, но и со многими более зловещими и серьезными, добытыми советской разведкой. Он знал, что достаточно общая, почти теоретическая новая «Доктрина освобождения», провозгласившая целью США «окончательный демонтаж СССР», в 1982 году ежемесячно конкретизировалась целой серией подписанных Рейганом документов NSDD (секретных директив по национальной безопасности). В целях экономии места и читательского времени приведем суть лишь некоторых из них.
NSDD-32, март 1982 г. — «нейтрализовать советское влияние в Восточной Европе» с применением спецсредств, а также методов поддержания антисоветских организаций в данном регионе.
NSDD-45, май. Директива на 8 страницах посвящалась задачам экономического ослабления СССР. Предписывалось использовать «слабые стороны советской экономики», инвестиционные ошибки советского руководства для подрыва экономики и ставилась задача «насильственного вовлечения Москвы в технологические гонки».
NSDD-66, ноябрь. Прямо объявлено, что цель политики США — подрыв советской экономики через «атаку на ее стратегическую триаду» — базовые отрасли народного хозяйства.
NSDD-75, январь 1983 г. Поставлена финальная задача — «произвести фундаментальные изменения советской системы». Предписывались прямое вмешательство во внутренние дела соцстран, консолидация «внутренних оппозиционных сил», использование «программы расширения демократии и публичной дипломатии». Последняя, в частности, предусматривала выделение 85 млн долларов на подготовку будущих руководящих кадров и создание прозападно ориентированных партий и движений в странах социализма. Забегая вперед, отметим, что после 1985 года десятки и сотни молодых людей из СССР за счет этих средств отправлялись в США «для повышения квалификации в области политологии»… Горбачев[82] видел в этом «конвейере подготовки кадров» расширение культурного обмена, — на самом деле то была система подготовки кадров «агентов влияния», которые сегодня расставлены на многих ключевых постах в государстве российском.
В условиях такой комплексной, широкофронтальной и системной тайной войны против СССР и стран социализма едва ли не единственным способом сохранить управляемость страной, избежать стихийного социального взрыва, противодействовать нарастающим подрывным действиям извне оставалась в эту эпоху все та же государственная машина и ее наиболее надежная часть — КГБ. Вот почему роль комитета под руководством Андропова неизбежно возрастала по мере углубления внутреннего комплексного и системного кризиса.
Однако спецслужбы не могли повлиять на кардинальную смену стратегии и тактики партийного руководства, поскольку, по своему статусу КГБ лишь выполнял партийно-государственные решения. На практике произошел и расширялся реальный отрыв партии от народа. Видя растущую коррумпированность руководства всех уровней, их двойные стандарты — правильных слов и криминальных действий, откровенное западничество детей партийно-государственной элиты, полулегальный расцвет криминальной экономики, народ отворачивался уже не только от «руководящей и направляющей силы», но и от самой идеи социализма. Как недальновидный шахматист из-за собственных ошибок проигрывает вполне выигрышную партию, так закостенелая партийно-государственная машина СССР, десятилетиями привыкшая жить по незыблемому «правилу прецедента» («а как делали вчера? — так и делайте!»), шаг за шагом, действовала именно в русле заранее спланированного, предписанного ей западного сценария изменения всей геополитической картины мира. Именно это и было задачей США и Запада, сверхзадачей теории конвергенции.
82
ГОРБАЧЕВ Михаил Сергеевич (1931). Президент СССР в 1990–1991. Генеральный секретарь ЦК КПСС (март 1985), член КПСС с 1952. Окончил юридический факультет МГУ (1955) и Ставропольский сельскохозяйственный институт (1967). С 1955 находился на комсомольской и партийной работе. В 1966–1968–1-й секретарь Ставропольского горкома КПСС. Член ЦК КПСС с 1971. С 1978 — секретарь ЦК КПСС. С 1980 — член Политбюро. Награжден 3 орденами Ленина, Орденом Революции, орденом Трудового Красного Знамени и орденом «Знак почета». В 1990 избран Президентом СССР. Сыграл роль инициатора реформ в СССР. Его содействие было решающим в ликвидации КПСС и самороспуске Верховного Совета СССР. Президент Международного фонда социально-экономических и политологических исследований (Фонд Горбачева).