А вот что говорится в следующем письме, которое, очевидно, было написано уже в марте 1944 года.
«Здравствуй, Нинуш, — писал Юрий. — Большое спасибо за твою заботу, но телеграмма пришла немного поздно. В следующий раз, если ранят, постараюсь приехать к тебе.
Сейчас я нахожусь в госпитале под Москвой. Скоро должен буду выписаться, рука уже приобрела более или менее нормальный вид. Жду не дождусь, когда уже попаду опять в часть, чтобы иметь постоянный адрес и получать от тебя письма…»
22 марта Юрий писал сестре:
«Завтра выписываюсь в часть. Значит, опять на фронт, а то уже и так засиделся в тылах. Рука совсем стала как нормальная. Соскучился я по вас здорово. Так хотелось побывать у вас, особенно после телеграммы из Кемерова. Но увы и ах! А счастье было так близко, так возможно…
Ну, ничего, Нинушка, мне кажется, что уже близка наша встреча…
Нинуш, я тебе из Макеевки послал свою фотографию. Но ты не думай, что я так действительно плохо выгляжу. Тогда я был болен и рука была очень плоха. Постарел, правда, немножко, но потом помолодеем.
Нинушка, ты мне в письме, когда получишь мой новый адрес, пришли, пожалуйста, фотографию Сашуни и свою. Уж очень мне хочется посмотреть, какие вы теперь стали. Сашунька ведь теперь уже совсем большой. Помнит ли он своего дядьку Юрку? Наверно, уже забыл. Ну ты, конечно, наверно, не забыла единого родного брата…
Кучино, 22 марта 1944 года».
А вот что он писал своему племяннику Саше, в этот раз на отдельном листке, отдельным письмом:
«Здравствуй, Сашуня! Мама тебе, наверно, говорила, что я был ранен. А сейчас я уже выздоровел и еду опять на фронт. Сашуня, пиши мне, как ты живешь, как твои успехи в школе. Надеюсь, что ты теперь учишься только на «отлично», а если это не так, то это плохо. Посылаю тебе свою фотографию для того, чтобы ты не забыл своего дядю.
Сашуня, пиши мне письма и напоминай маме, чтобы она чаще писала. Будь здоров. Целую. Юра».
В первых числах апреля 1944 года Юрий писал сестре:
«Здравствуй, Нинушка! Я тебе недавно написал уже письмо, вдогонку посылаю еще одно. Думаю, ничего против иметь не будешь.
Вот уже два дня, как я в Москве. Ходил в кино, нужно перед фронтом зарядиться культурой. А то когда теперь опять выдастся случай побывать в Москве. Видел «Багдадский вор». Сашуньке нужно обязательно посмотреть этот фильм. Уж больно красиво он сделан.
Посылаю тебе последнюю фотографию, чтобы рассеять твои грустные мысли, навеянные фотографией из Макеевки…
Ну, Нинок, вот вроде и все. Жду постоянного адреса. Пиши чаще. Крепко целую. Юра».
И вот наконец два последних письма. На них стоит один и тот же обратный адрес: полевая почта 49867 «Х», и написаны они были из Белоруссии.
Из госпиталя, как об этом свидетельствуют документы архива, Юрий 5 апреля 1944 года прибыл в 48-й отдельный резервный полк, откуда получил направление в 290-ю стрелковую дивизию, стоявшую в лесах юго-восточнее деревни Рясна, Могилевской области, БССР. Капитан Двужильный был назначен командиром 3-го батальона 878-го стрелкового полка. Оба письма датированы июнем 1944 года.
Вот что писал Юрий 10 июня:
«Здравствуй, Нинушка! Наконец смогу ожидать от тебя писем, так как после долгих мытарств наконец обрел постоянное место. Ну, сейчас я нахожусь не в родных краях, а в местах, где никогда не бывал и не мечтал бывать.
Нинуш, наконец уже можно теперь с уверенностью сказать, что если не в этом, то в начале того года мы сможем встретиться. Всей этой немецкой падали — их войску скоро будет «капутик», и тогда уже и вы там в Сибири да и мы здесь вздохнем свободней.
За время своих странствований я уже опять успел побывать в госпитале, так как снова трепала малярия. Вот навязалась на мою шею — не женат, так с этой связался…»
А вот передо мной и самое последнее письмо Юрия. Я сейчас не смогу вам точно указать день, когда оно было написано. На штампе полевой почты есть такая дата: 28.6.44 г. Но в это время Юрия уже не было в живых — он погиб 25 июня 1944 года…
Видимо, свое последнее письмо, не зная, конечно, что оно будет последним, Юрий написал накануне летнего наступления в Белоруссии, которое началось 23 июня по всему фронту. Это было за два дня до его гибели.
«Здравствуй, Нинушка!
Пока жив и здоров. Малярия меня посещает сейчас реже, так что сравнительно чувствую себя хорошо. Сейчас уже опять на фронте. Пока никаких существенных изменений.
С Украиной распрощался. Сейчас воюю в другом ужо месте, в котором раньше никогда не бывал. В общем, за войну изучил географию Советского Союза так, как я ее никогда в школе не знал, и с такими подробностями, о которых ни в одном учебнике не сказано.