Въ Священномъ Писаніи мы не найдемъ такихъ мѣстъ, на основаніи которыхъ мы должны были бы признать Іисуса Христа только образцомъ, а свое отношеніе къ Нему опредѣлять только наружнымъ подражаніемъ Его жизни. Правда, есть мѣста, гдѣ дѣятельности Іисуса Христа усвояется, повидимому, значеніе простого образца, примѣра [CXL], но всѣ они указываютъ на внутреннюю необходимость для человѣка осуществлять въ своей жизни Христа, а съ другой стороны на характеръ и степень высоты какъ отдѣльныхъ добродѣтелей въ человѣкѣ, такъ и всей его нравственной жизни. Гдѣ же существуетъ внутреннее общеніе нравственной жизни человѣка съ жизнію Богочеловѣка, тамъ необходимо будетъ и внѣшнее послѣдованіе Ему: послѣднее есть необходимое слѣдствіе перваго [CXLI]. Въ этомъ отношеніи послѣдователь Христа не есть простой только подражатель Его образа жизни, но, такъ сказать, центръ тяжести своей жизни онъ имѣетъ въ Господѣ; Христосъ для него есть жизнь [CXLII], такъ какъ онъ можетъ сказать, что не онъ живетъ, но живетъ въ немъ Христосъ [CXLIII]. Вотъ объясненіе подражательности св. юродивыхъ въ своей жизни образу жизни Христа. И нельзя, поэтому, думать вмѣстѣ съ профессоромъ Петровымъ, что у нихъ было преднамѣренное желаніе подражать и слѣдовать священному Писанію, что они старались исполнять законъ Божій съ буквальною точностью, осуществить его на дѣлѣ, реализировать его. Въ числѣ примѣровъ реализаціи новозавѣтнаго текста профессоръ Петровъ указываетъ на св. юродиваго Серапіона, который Христову заповѣдь, – „продаждь имѣніе твое и даждь нищимъ", старался осуществить въ своей жизни, ради нищелюбія продавъ даже евангеліе, съ которымъ никогда не разлучался. А своимъ постояннымъ странничествомъ, какъ и всѣ юродивые, онъ училъ другихъ слѣдующему правилу: „не имамы здѣ пребывающаго града, но грядущаго взыскуемъ" [CXLIV]. По примѣру Спасителя, пришедшаго призвать не праведниковъ, а грѣшныхъ къ покаянію, св. юродивые Виссаріонъ, Серапіонъ, Симеонъ спасали блудницъ [CXLV]. „Буквально понимая, пишетъ профессоръ Петровъ, слова священнаго Писанія и прилагая ихъ къ жизни, св. подвижники тѣмъ самымъ ставили себя въ тѣ или подобныя имъ обстоятельства, при которыхъ совершались евангельскія событія. А одинаковыя обстоятельства и поступки имѣли и одинаковыя послѣдствія. Вслѣдствіе этого нравственные подвиги ихъ сопровождались чудесными проявленіями благодати Божіей въ духѣ евангельскихъ сказаній. „Такъ, св. юродивые: Андрей и Прокопій Устюжскій восходятъ на небо" [CXLVI].
Но, смотря съ этой точки зрѣнія на овеществленіе св. юродивыми, тѣхъ или другихъ мѣстъ священнаго Писанія въ ихъ жизни, профессоръ Петровъ, однако, долженъ былъ въ заключеніе разсужденія о реализаціи св. подвижниками священнаго текста, признать подвиги ихъ въ одномъ извѣстномъ направленіи не односторонними и исключающими себя взаимно, но находящимися въ гармоніи съ другими подвигами и считать монашескую жизнь древнихъ отцовъ школою высшаго совершенства, гдѣ путемъ упражненія въ разныхъ добродѣтеляхъ и особенно тѣхъ, которые соотвѣтствовали душевнымъ силамъ и внутреннему расположенію подвижниковъ, достигалось нравственное усовершенствованіе.
Конечно, говоритъ онъ, нельзя оспаривать того, что ни одинъ человѣкъ не имѣетъ гармоническаго развитія своихъ душевныхъ силъ и внутреннихъ помысловъ. Чтобы по возможности достигать этого равновѣсія, для этого надобно то ослабить одни расположенія, то усилить другія. При такомъ соотвѣтствіи подвиги св. отцевъ теряютъ свой кажущійся односторонній характеръ и не только гармонируютъ съ общей системой нравоученія, но и необходимо предполагаютъ ее. Какъ скоро извѣстными особенными подвигами возстановлены душевная гармонія и равновѣсіе нравственныхъ силъ, тогда уже человѣкъ можетъ стоять въ центрѣ всей системы нравоученія и исполнять всѣ заповѣди Господни [CXLVII].
[CXL] Іоан. XIII, 15; XV, 12; Мѳ. 11, 29. 1 Петр. II, 21; 1 Іоанна II, 6; III, 16, Ефес. V, 2.
[CXLI] Iоан. XV, 5.