[DCLXXIII]. Путь къ этой славѣ созерцаніе, или, какъ выражается Григорій Богословъ, „мысленное переселеніе къ Богу" [DCLXXIV], только при такомъ состояніи духа и возможна безстрастность какъ къ своему внутреннему я, такъ въ отношеніи другъ къ другу. Св. Василій Великій такъ развиваетъ эту мысль: „человѣкъ сотворенъ по образу Божію, а грѣхъ, увлекая душу въ страстныя пожеланія, измѣнилъ красоту образа. Итакъ, необходимо возвратиться къ первоначальной благодати, которой люди стали чуждыми чрезъ грѣхъ, чтобы снова украсить себя по образу Божію, безстрастіемъ уподобившись Творцу, необходимо направить попеченіе на то, чтобы душа никогда не была обладаема никакою страстью, а напротивъ того, чтобы мысль при нападеніи искушеній, оставалась непоколебимою, и чтобы чрезъ то сдѣлались мы причастниками Божія блаженства" [DCLXXV]. Эти слова ставятъ насъ на ту точку зрѣнія, на которой стоялъ св. Василій Великій, строя идеалъ подвижника. Подвижникъ долженъ достигнуть такого самообладанія, чтобы быть выше всѣхъ и внутреннихъ и внѣшнихъ случайностей въ своей жизни и строго заправлять всѣмъ ея ходомъ, не допуская ни малѣйшихъ уклоненій. Самая любовь, которая должна быть душою всей его дѣятельности [DCLXXVI], должна быть вполнѣ сознательною и находиться подъ неуклоннымъ наблюденіемъ разума [DCLXXVII]. Вообще, какъ можно больше разумно-духовнаго, и какъ можно меньше безсознательнаго, случайнаго – плотскаго – вотъ задача внутренней жизни и внѣшней дѣятельности подвижника, надъ которою онъ долженъ трудиться цѣлую жизнь, чтобы достигнуть безстрастія. Чѣмъ ближе подходитъ подвижникъ къ безстрастности, тѣмъ больше онъ является аскетомъ [DCLXXVIII]. Такимъ образомъ, безстрастіе есть стремленіе къ богоподобію, при которомъ всѣ страсти утихаютъ. Какъ тѣло человѣка находитъ удовлетвореніе потребностямъ своимъ въ жизненныхъ началахъ, изъ которыхъ оно составлено, въ" воздухѣ, водѣ и въ сродныхъ ему питательныхъ веществахъ, а разобщенное съ ними умираетъ, такъ и богоподобный духъ его только тогда можетъ найти полное удовлетвореніе своимъ потребностямъ и жить истинно свойственною ему жизнію, когда будетъ въ непрерывномъ союзѣ съ Богомъ, Котораго онъ есть дыханіе и образъ. Орелъ, надѣленный способностью къ высшему полету не довольствуется пареніемъ около земли, или въ низшихъ слояхъ воздуха, а любитъ устремляться въ воздушныя высоты, парить выше и выше, чтобы ближе наслаждаться видѣніемъ солнца, такъ и богоподобный человѣческій духъ, созданный съ преимущественнымъ стремленіемъ парить умомъ своимъ въ небо и Вѣчность, къ Самому Солнцу міра духовнаго, не можетъ удовлетвориться познаніемъ не только земныхъ вещей, но и всего сотвореннаго. Богоподобный человѣческій духъ, созданный съ безграничнымъ стремленіемъ, естественно стремится къ своему безпредѣльному Началу и Первообразу, и въ Немъ только находитъ полное удовлетвореніе всѣмъ своимъ духовнымъ потребностямъ и стремленіямъ, а все вещественное, временное и конечное, какъ несродное ему и несоотвѣтствующее безграничнымъ его стремленіямъ, не можетъ потому его удовлетворить. Вотъ причина того, почему св. юродивые всѣ силы своего ума устремляли къ Богу. Посвящая почти все время благоговѣйнымъ размышленіямъ о Богѣ, созерцая отраженіе Его совершенствъ въ видимомъ мірѣ и въ собственномъ духѣ, разсматривая пути промысла Божія въ мірѣ и въ особенности стараясь, при свѣтѣ сверхъестественнаго откровенія Божія, уразумѣвать чрезвычайное проявленіе благости, правды и премудрости Божіей въ дѣлахъ людей, при пособіи указанныхъ средствъ богопознанія и при непосредственномъ озареніи отъ Отца свѣтовъ, со дня на день яснѣе познавали Бога, побуждаясь безпредѣльностію и непостижимостію существа и совершенства Его къ новымъ и новымъ размышленіямъ о Немъ. Въ непрерывно-приращающемся вѣдѣніи о Богѣ св. юродивые для своего ума находили наиболѣе сродную, самую питательную и никогда неоскудѣвающую пищу и высокое наслажденіе. Подобно тому, какъ дѣти естественно влекутся къ своимъ родителямъ по единству природы ихъ съ природою родителей, такъ и духъ св. юродивыхъ естественно всѣми силами и всѣмъ своимъ существомъ неудержимо стремился къ соединенію съ своимъ Первообразомъ. Стремясь познать Бога, уподобиться Ему въ нравственномъ совершенствѣ, св. юродивые при свѣтѣ этого познанія и при озареніи свыше яснѣе познавали и самихъ себя. Преуспѣвая, при помощи благодати Божіей, болѣе и болѣе въ любви къ Богу и для стяжанія этой любви подавляя въ себѣ самолюбіе, охраняя сердце свое отъ любви къ міру и силою самой любви къ Богу покоряя и истребляя всѣ страсти, св. юродивые нравственно возвышались свободою духа и въ самомъ чувствѣ собственной любви къ Богу, вкушая уже неизъяснимую сладость, чувствовали они себя вполнѣ блаженными, когда удостоивались возчувствовать въ сердцѣ своемъ и любовь къ себѣ Божію, по слову Господа: „Любящих меня я люблю"