Есть и еще один аспект: этнический, который мы почти не затрагивали, но всегда имели в виду. Лев Гумилев, создавший теорию этногенеза, полагает, что Византия Юстиниана находилась в состоянии «перегрева» — так называемой акматической фазы развития этноса. Это значит, что византийцы похожи на крестоносцев XI века, которые были «моложе» в этническом смысле и переживали ровно то же, что Византия: завоевательные походы, внутреннюю религиозную борьбу, народные восстания, поиски истины… Тогда Юстиниана вообще не в чем винить. Он был один из многих византийцев и действовал так, как диктовали биоритмы тогдашней Византии. Другого поведения никто бы не понял. При этом его действия оказались замечательно эффективны и оставили глубокий след в истории человечества.
Гениальность императора в том, что он сумел сохранить систему, избежать хаоса гражданской войны и направить энергию населения в нужное русло. В то же время Ромейская империя стала «социальной» империей. Дворянства здесь так и не возникло, а крупное землевладение неуклонно сокращалось. Империя была государством крестьян и ремесленников, и каждый ее гражданин теоретически мог стать императором. Законченную форму эта система приняла через 500 лет после смерти Юстиниана. Мы описали ее в книге об императоре Алексее Комнине и привели основную литературу по этому вопросу.
Благодаря принципам, которые заложил Юстиниан, здание Византии продержалось очень долго — до середины XV столетия. Менее счастливые государства погибли раньше. Через несколько лет после смерти Юстиниана было разгромлено аварами вождество «склавинов». Авары кое-как продержались до IX века и были поглощены венграми. В VII веке произошел пассионарный взлет у арабов. Они приняли ислам, угрожали Константинополю и уничтожили государство вестготов в Испании. Еще до этого жертвой арабов стали берберы. Под натиском арабских захватчиков исчезли древние персы-арийцы: прогнившее аристократическое царство погибло и возродилось через много лет уже как шиитский Иран.
Арабский халифат развивался по тем же принципам, что и Ромейская империя: захват огромных территорий, распад и политическая смерть. При этом Византия пережила халифат арабов; она оказалась жизнеспособнее.
В VIII веке погибло государство лангобардов, его захватили франки. Сами франки пережили пассионарный толчок и обновились. Старый этнос сгинул, а вместо него появились новые народы — немцы, итальянцы, французы.
Странное дело: Ромейская империя пережила всех соседей — ровесников. Ее задавили уже другие, более молодые этносы. Это были османы на Востоке и европейцы — на Западе. Византия оказалась устойчивее многих соперников.
Юстиниан сделал всё для того, чтобы обеспечить своей державе блистательное будущее. Даже лишившись половины владений, Византия долгое время оставалась самым мощным, густонаселенным, богатым и культурным царством Средиземноморья.
Базилевс расширил империю до возможных пределов. В итоге византийцам было что терять и куда отступать. В этом я вижу главную заслугу Юстиниана, и она перечеркивает все недостатки этого правителя.
Эта точка зрения не вызывала сомнений в средневековой Европе. Когда жизнь была цельной, а мысль человеческая не отравлена ядом философских сомнений, европейцы превозносили Юстиниана. Данте в «Божественной комедии» отвел византийскому императору почетное место. По мнению поэта, Юстиниан «подправил повода коню», «в законах всякий устранил изъян», вступил на путь истинной веры, и Бог «его отметил». Быть может, это лучшая оценка православного императора, прозвучавшая из уст католика. Тем ценнее она для нас, русских — наследников Византии.