Хронист Иоанн Малала уточняет, что убийство произошло сразу после конных ристаний, где консула Виталиана приветствовали дружным ревом партии ипподрома. Феофан Исповедник добавляет, что непосредственными убийцами стали родственники тех, кто погиб по вине Виталиана во время гражданской войны. Таким образом, Юстин и Юстиниан вроде бы и не виноваты в этом убийстве.
Ну а что говорит наш скептичный Прокопий? По его мнению, виновник расправы с героем гражданской войны только один: Юстиниан, который «беспричинно убил его во дворце вместе с его близкими», после чего занял важную должность магистра милитум. С этого времени Юстиниан становится высокопоставленным государственным деятелем и окончательно выходит из тени. Возможно, версия Прокопия близка к истине.
Между тем в стране разгорался огонь бунта. Православные считали, что им теперь всё по плечу. В правительстве Анастасия было много коррупционеров. Самые богатые и влиятельные из них являлись монофизитами. Гнев против монофизитов породил острое желание установить социальную справедливость. В городах империи начались сходки и митинги, на которых представители цирковых партий выясняли между собой отношения. Анастасий поддерживал «зеленых» (прасинов). Они получали государственные посты, привилегии, земли и деньги. Юстин стал покровительствовать их противникам из партии «голубых» (венетов). Кроме того, он вернул из ссылки многих прежних чиновников и политиков и назначил их на высокие должности. Всё это носило характер политического переворота. Похоже, инициатором этих перемен оказался молодой племянник императора — Юстиниан.
Повсюду начались волнения. Юстин и его племянник даже не подозревали, какие грозные силы пробудили ото сна.
Стало понятно, что крестьяне и горожане жаждут много большего, чем восстановление православия. Они выступают против латифундистов, едва не захвативших власть во времена Анастасия. В городах стихийно образуются народные советы (это не модернизация, а выражение из хроники Феофана Исповедника), которые пытаются взять власть. Их кое-как контролируют венеты из столицы, но революция из православной становилась социальной. Вскоре Юстин обнаружил, что сидит не на троне, а на вулкане. При этом его ждет сюрприз: племянник Юстиниан стал поддерживать бунты.
8. СТАСИОТЫ
Любой протест, даже облеченный в форму религиозных споров, является отражением социальной борьбы. Или, выразимся мягче, социальных противоречий. Одним лишь небесным жить нельзя, поэтому религиозные дискуссии рано или поздно принимают земную форму. Протест против взяточников, плохого управления, социального неравенства — вот во что вылилась православная революция. Люди хотели справедливости и видели ее в принятии правильных церковных норм. Кстати говоря, многие еще помнили раннехристианскую «бедную Церковь». Византийцы жаждали перемен. Столь же страстно хотел их один из молодых лидеров православной революции — Юстиниан. После прихода дяди к власти он выдвинулся на первые роли, причем как вождь самых отъявленных бунтарей.
Это звучит парадоксально. Никто и никогда не рассматривал Юстиниана как социального революционера. В нем видели святого, грешника, полководца, администратора и юриста, но революционера — никто. Кроме… Прокопия Кесарийского. Мне трудно понять, почему исследователи проходили мимо его свидетельств, в то же время заботливо собирая всякую чепуху, разбросанную тут и там в сочинениях этого автора.
Вся «Тайная история» пронизана ненавистью к политику, который стремится к новшествам и разрушает старый порядок. Этот политик — Юстиниан.
Что же произошло? В книге Прокопия мы видим, как в ходе православной революции на улицах византийской столицы объявились какие-то люди из новой политической секты. Они называли себя стасиотами. Что означает это слово?
Обратимся к далекому прошлому. В 361 году к власти в Римской империи пришел император Юлиан Апостат. В переводе — Юлиан Отступник. Он порвал с христианством и попытался восстановить язычество. Поэтому и сделался отступником в глазах религиозных историков. Тот же корень, что и в его прозвище, — в греческом слове «апостасия» — «отступничество», «мятеж». Те, кто призывают к мятежу, называются стасиоты. И здесь мы приходим к одной догадке. Прокопий не тот, за кого себя выдает. Вряд ли этот человек — православный. Для него константинопольская молодежь, которая носится по улицам, громит монофизитов и поддерживает Юстиниана, — это стасиоты, отступники. Отступники от чего? Получается, от монофизитской ереси. Не симпатизировал ли сам Прокопий монофизитам? Если только и это не камуфляж, прикрывающий нечто другое… Но об этом — позже. Из сочинения Прокопия ясно одно: что Юстин и особенно Юстиниан поддерживают движение «отступников».