IV
После того как внук Льва несколько месяцев правил империей, его сменил на троне его зять, исаврийский вождь Таразикодисса, командир корпуса экскубиторов, принявший более благозвучное и цивилизованное греческое имя Зенон. Восшествие на престол Зенона означало, что из восточной части империи германцы были вытеснены. Им оставалось только собрать чемоданы. Исавриец, вкусивший императорского достоинства, не собирался уступать. Соперничество переместилось в Италию. Здесь германцы, избалованные чередой непрерывных успехов, почувствовали себя настолько сильными, что решились на кардинальный переворот. Эадвеккер, свергнув Ромула Августула и покончив с династией римских императоров в Италии, отправил знаки императорского достоинства в Константинополь. В его намерения не входило самому становиться императором, он не желал даже быть независимым суверенным правителем. Он планировал стать вице-королем, субрегулом с римским титулом магистр милитум и с достоинством римского патриция под юрисдикцией константинопольского императора.
Должно быть, Зенон провел в тишине своих покоев немало часов, размышляя над этим предложением. Притязания Эадвеккера на то, чтобы иметь все преимущества и никакой ответственности правящего суверена, присваивать девяносто девять процентов доходов и отпугивать предприимчивых франков и алеманнов своим вассалитетом по отношению к римскому императору, были великолепны, и Зенон, видимо, должным образом оценил их. Он обдумывал положение несколько лет, в течение которых не раз пускался на разные уловки, и, наконец, нашел хороший ответ. Остготы, поселившиеся в Иллирии, были постоянным источником хлопот и неприятностей для правительства. Зенон поручил их юному королю Теодориху вторгнуться в Италию, свергнуть Эадвеккера и занять его место на тех же условиях, то есть без притязаний на императорский титул. Если Теодорих потерпит неудачу, большой беды не будет. Если поход увенчается успехом, то у Зенона будет вассал, всецело подчиняющийся его диктату. В любом случае две варварские силы так или иначе ослабят друг друга.
План увенчался успехом. Теодорих был выдающимся человеком, который вошел в историю как один из лучших северных королей, создавших в Европе национальные государства. Учение Нагорной проповеди было не слишком сильно представлено в тех средствах, которые Теодорих использовал против Эадвеккера. Ранние шаги восхождения Теодориха показывают, что в то время его знакомство с этой частью Священного Писания было весьма ограниченным. После жестоких сражений готы овладели Италией. Но когда послы Теодориха прибыли в Константинополь, чтобы официально оповестить императора об успехе, они не нашли в столице Зенона. Империей правил уже другой август.
Ариадна, дочь Льва, вышла замуж за Таразикодиссу, чтобы угодить отцу. Когда Зенон умер, она вышла замуж повторно, чтобы угодить самой себе. На этот раз ее выбор пал на высокого красавца, благородного командира дворцовой стражи по имени Анастасий. Ее выбор, который поддержало бы подавляющее большинство женщин, не смог избежать критики в некоторых кругах. Достоинством Таразикодиссы было то, что он представлял антигерманскую военную касту — экскубиторов. К религии он проявлял полное равнодушие, а новый император по своим религиозным взглядам был монофизитом. Этот факт оттеняет несколько истин, проливающих свет на природу развернувшейся в то время борьбы.
V
Петру Саббатию было девять лет, когда на императорский трон взошел Анастасий. Мальчик был уже достаточно взрослым, чтобы понимать значение истории, которая разворачивалась на его глазах.
В то время как Лев и Зенон занимались задачей искоренения германского элемента в Константинополе и сражались с ним в Италии, они не обращали слишком пристальное внимание на природу происходящих в Италии процессов. Рим, практически переставший быть политической столицей, пережил второе рождение в качестве столицы религиозной. Чем больше погрязали германцы в поисках путей воздействия на детали поведения подданных, тем в большей степени патриарх Рима захватывал в свои руки принципы, на которые опиралось это поведение. До тех пор пока император находился в Риме, папа не мог претендовать на главенствующее положение в стране. Но папская власть стремительно усилилась, когда император стал послушной марионеткой в руках германской партии. Западные императоры съежились и исчезли с политической сцены; с началом правления Анастасия до всех дошла поразительная истина: светский глава империи пребывает в Константинополе, а духовный — в Риме. Империя начиналась с образования единого центра. Затем центров стало два. Наконец, центры приобрели различные свойства. Что будет дальше?
В действительности произошло следующее: общественное мнение империи стало проявлять недюжинный интерес к вопросу примирения двух центров власти. Рим, даже в дни великой республики, на высоте своего военного могущества всегда жаждал духовной власти; он всегда довольствовался установлением законов, не заботясь об их исполнении. Греки с самого начала отметили эту характерную римскую черту. Теперь, когда власть исполнения закона перешла в другие руки, древний римский инстинкт — держать мир в узде закона — проявился с особой силой.
Поле деятельности оказалось весьма обширным. Если власть не достанется Риму, то найдется немало охотников, готовых захватить ее. Здесь не место ставить, тем более обсуждать богословские вопросы. Каждый претендент был связан не столько с религиозными, сколько с политическими проблемами.[10] Когда Несторий, константинопольский патриарх, выдвинул свою доктрину, он высказал претензию на духовное господство от имени Константинополя. Когда Кирилл Александрийский добивался церковного осуждения Нестория, это была попытка утверждения духовного господства Александрии. Преемник Кирилла Диоскур почти преуспел в этом начинании, когда защитил ортодоксальность аббата Евтихия, сторонника монофизитов, на «соборе разбойников» в Эфесе. Папа Лев I вступил в эту драку, вооружившись теоретической доктриной, которая заведомо должна была стать популярной в глазах западных христиан. Император Марциан, сочувствовавший этой доктрине, стал союзником папы. На церковном соборе в Халкедоне Евтихий и монофизитство были осуждены, Диоскур низложен, а Рим продемонстрировал свою способность найти такую формулу, с которой может согласиться большинство христиан. То, что римское толкование оказалось подходящим, мы можем видеть даже сейчас, когда его придерживается большинство верующих христиан современного мира.
Триумф в Халкедоне сделал папу крупным церковным монархом, лидером христианского общественного мнения. Никто не сомневался в том, что отношения папы с Анастасием взаимно укрепляют их позиции. Даже тот факт, что Анастасий был иноверцем, играл на руку папе, ибо в противном случае его духовная власть оказалась бы ненужной.
С уверенностью можно утверждать только одно: разногласия между двумя центрами цивилизации едва ли могли способствовать делу цивилизованного человечества. Если антагонизм двух центров сохранится, то антицивилизация затопит цивилизованное человечество.
VI
Вся юность и начало зрелости Петра прошли во время правления Анастасия. Чтобы в полной мере воспользоваться плодами образования, его надо получить в юном возрасте. Путешествие Петра в Константинополь и начало его жизни там едва ли приходится на период позже 500 года. Петру было тридцать шесть лет, он давно стал Юстинианом к моменту смерти Анастасия. Можно сказать, что к тому времени становление Юстиниана уже завершилось.
10
Эти вопросы рассмотрены кратко и изящно в «Истории Византийской империи» Диля. Обобщая, можно сказать, что арианство было доктриной новых северных королевств, возникших на территории империи, монофизиты нашли себе сторонников среди носителей сирийско-египетского национализма, а католицизм со временем стал знаменем римского владычества.