С потолка от стены и до стены тесно свешиваются пучки трав, корешков, содранной коры, сушеных ягод, запах в хижине сильный, пряный, богатый оттенками.
Мелизенда соступила с порога на пол, почему-то каменный, словно в глубокой пещере, старуха все так же не обращает внимания.
Вдоль всех стен широкие полки с горшками, мисками, ступками, там же горками сложены пестики разного размера. В правом углу над большим котлом плотными клубами поднимается густой пар, хотя никакой жаровни под ним Мелизенда не увидела, как ни таращила глаза.
Старуха наконец изволила заметить трепещущую Мелизенду, толочь в ступке травы не прекратила, но взглянула на гостью не по-старчески острыми глазами.
Мелизенда поежилась, старуха словно прожгла взглядом ее насквозь, от такой никакая одежда не защита, сказала робким голоском:
– Здравствуйте… Вы так далеко от села, вам не опасно одной?
– Зато близко к дороге, – прервала старуха. – Что тебе нужно, девочка?
Мелизенда пробормотала:
– Разве я не… мальчик?
Старуха поморщилась.
– Других обманывай. Не только я вижу девчонку знатного роду.
– Что-о?
Старуха сказала равнодушно:
– Не волнуйся, мне все равно, кто ты и куда едешь. Своих дел хватает. И тоже важных.
Мелизенда проговорила опасливо:
– А кто еще видит во мне… не то, что видно всем?
– Не знаю, – ответила старуха. – Успокойся, таких немного. В нашем городе только я, но, вообще-то, есть на свете и другие, что видят еще издали… Что на самом деле заставило тебя выпорхнуть из дома, где ты каталась, как сыр в масле?
Мелизенда вздохнула и ответила храбрым голосом:
– Я ищу всадника на огромном черном коне… а с ними еще и большой черный хорт с красными глазами!
Старуха замерла на мгновение, Мелизенде почудилось, что чем-то сильно испугана, наконец разогнулась, ответила хриплым голосом:
– Какого из них?
Мелизенда пугливо сглотнула, сердце начинает колотиться чаще и суматошнее.
– А что… их двое?
Старуха ответила медленно:
– Однажды проезжал в наших краях мальчишка на черном худом коне, а с ними был худой заморенный хорт с багровыми глазами… Мальчишка спрашивал насчет всадника на огромном черном коне, у которого возле стремени бежит хорт.
Мелизенда зябко повела плечами.
– Я… не знала…
– Тебе нужен тот всадник, – спросила старуха враждебно, – или мальчишка?
– Конечно, мальчишка, – вскрикнула Мелизенда. – Зачем мне тот всадник?
Старуха продолжала сверлить ее неприязненным взглядом.
– Думаю, в самом деле мальчишку… потому что тот всадник, похоже, сама смерть…
– Нет-нет, – заметила Мелизенда в страхе, – мне тот всадник не нужен! А что насчет мальчишки?
– Я его не видела, – буркнула старуха, – но о нем говорили много. Теперь уже не мальчишка, а еще у него, говорят, такой же огромный черный конь, а хорт вырос и стал страшным зверем.
– Совсем не страшным, – возразила Мелизенда. – Где он сейчас?
Старуха покачала головой, не сводя с нее все еще враждебного взгляда.
– Кто знает пути мужчин?..
– Женщины должны знать, – ответила Мелизенда с трусливой твердостью. – Иначе мужчины такого натворят!
Старуха покачала головой.
– Ишь, умница. Ты нашего племени… Ладно, мальчишка тоже проезжал недавно здесь снова. Только он, похоже, не человек. Человек не может из мальчишки так быстро превратиться в молодого мужчину с могучими мышцами… В общем, его видели в селе вон за тем лесом.
Мелизенда благодарно пискнула:
– Спасибо! Большое спасибо.
Старуха прекратила толочь и, отложив пестик, начала выливать из ступки странно красную массу, от которой даже на Мелизенду пахнуло сильнейшим жаром.
– Не за что, – буркнула старуха. – Да еще большое…
Мелизенда, спасаясь от сильнейшего жара, на который хозяйка совершенно не обращает внимания, отступила на порог, взялась за ручку двери.
– Вы мне сильно помогли, – храбро сказала она. – Я очень благодарна! Можно, я вам оставлю золотую монетку?
Старуха покосилась на нее в изумлении, вздохнула. Мелизенда впервые увидела, как на ее застывшем морщинистом лице появилось какое-то выражение.
– Знала бы, за что благодаришь… Ты вся светлая, как ясное утро, а он черный, как грозовая ночь…
Мелизенда в испуге выскользнула за дверь, а потом, уже переезжая мост, старалась вспомнить, оставила на столе золотую монетку или в страхе обо всем забыла.
Лошадка, которой такие страхи неведомы, бодро перенесла на тот берег, дорога дальше хорошая, ровная.