Камера показала сквозь очки какую-то светящуюся точку. Без очков ее также не было видно. Но увеличение не особо много прибавляло — светящаяся точка просто становилась больше, но разглядеть детально не получалось.
— Не знаю, что это такое. Слишком далеко, тысячи или десятки тысяч километров. Но, как видите, тоже объект искусственный.
Сегодня на этом с вами прощаюсь. Подписывайтесь на мой канал! Увидимся в следующем ролике!
Я допил третью бутылку сам того не заметив, пытаясь осознать и переварить увиденное. Пытался объяснить его. Если это постановка или талантливый монтаж, то кто и зачем это делает? Ради рекламы на Ютубе? Затраты на ролик, например, со вчерашним летающим мотоциклом, если это действительно компьютерная графика, обошёлся бы в тысячи долларов. Если собрали настоящий, это уже даже не тысячи. Монетизация Ютуба его бы просто не окупила. Поиск богатых прямых рекламодателей? Нет — такие покупают рекламу только у тематических каналов, а какая здесь тема? Что под ней продавать? Разве, что такие же летающие мотоциклы. Видео с мотоциклом было похоже на рекламу. Но, все-таки это все очень похоже на правду…
Логика подтверждала правдивость увиденного. Но если все это правда, то ее надо принять и привыкнуть к ней.
Раздался звонок, и я посмотрел на телефон. Звонила Лин. Я ответил:
— Привет, случилось чего?
— Привет! Особо важного нет, но я смотрела твоего Смита. Обнаружила интересную вещь.
Я удивился, что она сама, по собственной воле, стала смотреть этот канал.
— А о чем речь? — спросил я.
— Это ролик где он рассказывает про странные звуки, которые он записывал недалеко от базы в Колфаксе, — пояснила она.
— Я не смотрел его еще, — ответил я.
— Приезжай, вместе посмотрим. Покажу, что обнаружила, — предложила она, хотя я никогда в жизни у нее не был, а приехать вечером домой к девушке что-то да значит.
От такого предложения я обрадовался и взволновался. Через час я уже был у нее. Лин открыла дверь с банкой женского сладкого пива в руке. Одета она была в длинную белую рубашку и… Вроде больше ни во что.
— Проходи, смотри! — Она залезла с ногами на диван, показав голые колени. Я сначала засмотрелся на нее, потом вспомнил, что никогда здесь не был и стал рассматривать дом. Жилище всегда много говорит о человеке. Особенно если это его жилище, а не временно снимаемое.
Интерьер был модным: все в белых легких тонах, минималистично, строго, красиво и ничего лишнего. Большая гостиная, высотой в два этажа, с деревянным внутренним балконом верхних комнат переходила в большое, во всю стену, окно. Прозрачный треугольный журнальный стол стоял на белом, с длинным ворсом, паласе. Напротив окна висела абстрактная геометрическая картина. На другой стене…
— Ты чего обмер? Я тебя жду! — Она хлопнула рукой по дивану рядом с собой.
Я поспешил сесть.
— Смотри! — Она включила видео.
Джон говорил о том, что перехватил на определенных частотах любопытные, ни на что непохожие, звуки. Это походило на очень быстрый, почти сплошной писк, или точнее на восьми-битную мелодию.
— И чего это? В чем твоя находка? — поинтересовался я.
— Если эту трэшню замедлить раз в сто, можно заметить интересные вещи, — сказала она с таинственным видом и открыла аудиоредактор. Прослушав медленно эту примитивную мелодию, я спросил:
— А что можно заметить? По сути, чередование звуков на разной высоте.
— Ты просто не программист. Например, если взять любой код, то его можно разобрать на блоки или на команды. Если взять блок инструкций и задать ему определенную ноту, или детально, покомандно назначать ноты, например, в текстовом типе…
— Упростись, — попросил я.
— Ты как-то отдаленно представляешь код программы? — вздохнув спросила она.
— Очень отдаленно, да.
— Если разбивать его по шагам и давать каждому шагу свое звучание, то это будет мелодия, которая, попадая в интерпретатор, будет вызывать какие-то действия.
Допустим, мы определяем переменные и привязываем этому ноту. Потом тип первой переменной — другая нота, к примеру, на октаву выше. Даем имя переменной и это третья нота, например, еще октавой выше. И присваиваем значение. А после идет снова тип, но уже второй переменной и повторяется первая нота, если тип переменной такой же. Но имя второй переменной уже не будет таким же, и нота будет другой и так же со значением и так далее.
Она посмотрела на меня молящим взглядом:
— Ну хоть что-нибудь пойми!
— Откуда ты такая? Откуда ты знаешь еще и ноты с октавами? — взмолился я.