Петро почувствовал в этих словах какой-то неясный намек. Поднял глаза на Мора, выдержал его долгий взгляд.
— Шпехт — замечательный парень! — воскликнул Амрен. — Мы, как настоящие фронтовики, понимаем друг друга с полуслова.
— Вы были на фронте, господин оберштурмбаннфюрер? — удивилась Дора. — А я и не знала.
— На Восточном! — с гордостью подтвердил Амрен. — И не один коммунист пал от этой руки!
Он поднял вверх кулак.
“Сволочь! — подумал Петро, вспомнив, как Амрен стрелял в пленных. — Сволочь и палач!” Глаза у него побелели от гнева, губа нервно передернулась. Но в эту минуту он услышал голос Мора:
— Я также доволен, что встретился с вами, Герман!
Петро уже овладел собою. Мор впервые назвал его по имени. Что это — тонкий психологический ход или дружеская помощь?
— Вы не танцуете, Герман? — спросил Мор. — В таком случая позволю себе пригласить вашу даму.
Перед Дорой вытянулся молодой лейтенант, сидевший за соседним столом. Петро и оберштурмбаннфюрер остались одни.
— Наконец мы сможем спокойно выпить, — облегченно вздохнул Петро.
— Люблю женщин без претензий, — подмигнул ему Амрен.
— Меньше хлопот, — поддакнул Петро…
Оберштурмбаннфюрер пил, почти не закусывая, но пьянел медленно. Лишь глаза покраснели да откровеннее начал ухаживать за Лоттой.
— У вас серьезный соперник, Герман! — предупредила Дора.
От вина она разрумянилась, глаза блестели, и Петро подумал: девушка не так уж и некрасива, как ему поначалу казалось.
— Я не боюсь соперников, — ответил он.
Лотта поблагодарила его едва заметным движением руки, а оберштурмбаннфюрер погрозил пальцем.
— Кабы ты не был моим другом, — сказал с пьяной откровенностью, — отбил бы я у тебя фрау Геллерт.
— Но ведь ты мой друг!
Мор с любопытством наблюдал за ними.
— Как быстро сходятся люди, — то ли насмешливо, то ли с завистью промолвил он. — И становятся друзьями…
— Не все такие нелюдимы, как вы, — упрекнула его Дора. — И не ждут, пока девушка пригласит их танцевать.
Вечер прошел быстро. Петро даже удивился, узнав, что уже первый час. Амрен развозил их в своей машине. Прощаясь с Петром, напомнил:
— Мы скоро встретимся. Я позвоню.
— У вас уже общие дела? — удивился Мор.
— А почему бы нет? — отрезал Амрен. Мор пожал плечами и ничего не ответил.
…Проходили дни, а Петру никак не удавалось установить дружеских отношений с Мором, хотя встречались они чуть ли не ежедневно. Осторожно, чтобы не показаться назойливым, прощупывал он Роберта. Мор бывал разговорчивым, смеялся, даже позволял себе рискованные высказывания, но когда Петро касался вопросов, связанных с его работой, умолкал или отделывался шуткой.
“Умный мужик, ничего из него не вытянешь”, — думал Петро, но не отступал, рассчитывая на какое-нибудь случайно оброненное ученым слово. Он по опыту знал, как неожиданно порой попадает в руки то, за чем тщетно охотишься целыми неделями. Не забывал он и про Амрена. Они еще раз встретились в ресторане, и эсэсовец познакомил его там с молодыми, красивыми девушками. Намечалась встреча в более интимной обстановке, но оберштурмбаннфюрер позвонил и сообщил, что на несколько дней выезжает из Берлина.
Пятнадцатого марта, в день, назначенный майором Скачковым, ровно в три часа пополудни Петро уже был в центре города. По широкой Унтер-ден-Линден проносились автомобили, мальчуган-газетчик охрипшим голосом выкрикивал последние новости. На углу Фридрихштрассе Петро увидел блиставшую золотом вывеску фешенебельного ресторана. Зеркальные витрины защищены мешками с песком и крест-накрест заклеены бумажными лентами. Одной буквы на вывеске не хватало. На противоположной стороне еще дымились свежие руины — вероятно, бомба угодила в здание во время вчерашнего налета. Пожарники разбирали еще не успевший остыть кирпич, отыскивая в руинах ход в подвалы. Люди шли мимо, не обращая внимания ни на пожарников, ни на пожилую женщину, которая плакала, сидя на куче какого-то тряпья… У каждого сейчас свои заботы, и, может быть, завтра придется самому плакать…
Петро сделал вид, что заинтересовался работой пожарников, даже отбросил в сторону обгорелый кирпич. До чего же медленно тянется время, когда ждешь! Постоял у входа в ресторан, как бы раздумывая — зайти или нет, но решил, что лучше стать в очередь за такси: их теперь приходится долго ждать. Он притворялся, что в нетерпении высматривает такси, а на самом деле внимательно следил за прохожими.
Вон мелькнула фигура в темном пальто — кажется, он. Петро сделал было шаг навстречу, но тут же вернулся на место — обознался. Достал из кармана газету. Снова пишут о сокращении линии фронта — кому не ясно, чем вызвано это сокращение. Закурил, поглядел на часы — пять минут пятого. Неужели майор опоздал? Но Скачков не появился и через полчаса. Напрасно Петро ждал его, как было условлено, и в последующие два дня…