Жемчужного цвета плотная гербовая бумага, вызывающе алые чернила, личная подпись и золотая печать правителя Аманиты! О боги, что ждёт их на этот раз?
– Осмелюсь предположить, милорд, что владыка Октавиан Севир продолжил переписку?
– Разумеется, продолжил. – Лорд Эдвард поморщился. – Важно другое: Октавиан продолжает настаивать на своем. Наш ответ не удовлетворил его. Вернее, твой ответ, Кристофер.
В своё оправдание Кристофер мог бы заметить, что ответ был составлен в точном соответствии с официальными предписаниями дипломатической службы, а также личными директивами самого правителя, и детально согласован с ним же, но такая крамольная мысль даже не пришла в голову придворному. Он вновь поднял взгляд на «Властелин», хоть и знал, что делать этого не следует.
Камень почти ослепил.
Проклятье, находиться так близко к алмазу невыносимо! Даже дышать становится тяжело: в воздухе словно парит мельчайшая алмазная крошка, забивает нос, рот, залепляет немилосердно слезящиеся глаза. Сердце застучало, закололо, и Кристофер пошатнулся, с трудом сохраняя равновесие. Сухой, дерущий горло кашель душил, и сдерживать его было всё сложнее.
«Властелин» сиял ярче полуденного солнца, заслоняя собой всё.
Это было страшно и… против ожидания почти приятно, как великолепный неотразимый удар в сердце, который нельзя не оценить по достоинству. Ничто на свете не существовало, – ничто, кроме этого безупречного камня. На него хотелось смотреть и смотреть, смотреть вечно, не отрываясь ни на миг, растворяясь без остатка в мучительном и сладком блаженстве его непостижимой природы.
Но в этом случае вечность была бы непростительно коротка.
– Ожидаю ваших распоряжений. – С трудом, но Кристоферу удалось оторвать взор от древнего алмаза, однако гипнотический блеск минерала по-прежнему стоял перед глазами. Аристократа немедленно затошнило, во рту появился чуть заметный привкус крови. Ах вот даже как! «Властелин» недоволен. «Властелин» мстит.
И ведь такое воздействие на психику камень совершает, даже не «работая». Страшно представить его реальную сокрушающую мощь.
– Ознакомься с этой… занудной писаниной и подготовь достойный ответ. Позиция Ледума остается неизменной.
– Я счастлив служить вам, милорд. Прикажете приступить немедленно?
– Нет нужды торопиться, Кристофер. Это подождет до утра.
– Благодарю.
Кристофер поклонился, уже размышляя над текстом будущего дипломатического письма.
Что и говорить, положение щекотливое. Стремясь упрочить пошатнувшуюся власть Аманиты, лорд Октавиан Второй Севир готовился принять титул верховного лорда Бреонии, положенный ему по праву рождения. Казалось бы, ничего необычного. Да вот незадача – официальная церемония не проводилась вот уже более ста лет, да и сам титул был скорее данью прошлому, чем реальным рычагом власти.
Лорд Октавиан не хотел мириться с таким положением дел. Он вознамерился возродить традицию прежних, канувших было в Лету времен, и во все города Бреонии были направлены приглашения. В Аманите полным ходом готовилась церемония, которая должна была полностью, во всех подробностях повторить древний ритуал и тем самым изменить политический рисунок на карте Бреонии. Все правители обязаны были явиться на неё, чтобы принести старую клятву верности и признать над собой абсолютную волю верховного лорда.
Такой поворот событий вызвал переполох в высшем обществе и, по сути, разделил страну на два лагеря. Часть лордов-защитников, сохранивших зависимость от Аманиты, готовы были подтвердить это, так как всё равно ничего не теряли. Остальные задумались и пока временили с ответами. Выбор стоял непростой: расставаться с независимостью не желали, тем более что многие давно уже с большей опаской смотрели в сторону Ледума, нежели Аманиты. Однако никому не хотелось войны, которая отчётливо замаячила на горизонте, а тем паче – становиться в этой войне первой глупой жертвой.
В конце концов, покидать город было просто опасно – кто знает, не решится ли лорд Октавиан на резню, вероломно желая устранить всех неугодных одним ударом? Сложно, но на своей территории он вполне мог подготовиться достойно. Да и полисы на время оставались без защиты лордов, что могло спровоцировать нападение обитателей Пустошей и Леса.
В общем, подумать тут было о чём, и тяжёлые переговоры с Аманитой велись уже не первую неделю.