Южная Африка
Прогулки на краю света
Посвящается Тимоти
Предисловие
Во время своего путешествия по Южно-Африканскому Союзу я неоднократно вспоминал Древнюю Грецию и другие страны классического мира. А провоцировали меня на это поразительная прозрачность здешнего воздуха и архитектура сэра Герберта Бейкера. Мне до сих пор кажется странным, что этот кусочек земного шара — который привел бы в восхищение древних греков и всех обитателей эллинистического мира и который, несомненно, возбудил бы прагматический интерес у древних римлян — так и остался сокрытым от их цивилизаций.
Подобные мысли часто посещали меня в начале путешествия. Вопреки предупреждениям моих искушенных друзей, долгий перелет в Южную Африку вовсе не показался мне утомительным. Напротив, он доставил мне огромное удовольствие. За те тридцать шесть часов, что я провел в воздухе, мне удалось увидеть большую часть огромного Африканского континента. Я видел Северную Африку и место, где когда-то стоял славный Карфаген; затем моему взору предстала долина Нила, которая зеленой змеей пересекает две пустыни. А к тому времени, как начало темнеть, мы уже миновали обжитые районы Африки и летели над безлюдной землей, простиравшейся до самого горизонта. На следующее утро я проснулся и первым делом бросил взгляд в иллюминатор. Мы летели над диким бушем, где безраздельно царствовали мухи цеце, москиты и засуха, и лишь иногда тень от нашего самолета накрывала стадо диких слонов. И такой монотонный пейзаж сопутствовал нам весь день. Тем не менее полет над этой труднопроходимой и малообжитой землей составил, пожалуй, самую интересную и поучительную часть моего воздушного путешествия.
Теперь мне стало ясно, почему обитателям древнего мира не удалось открыть и колонизировать Южную Африку, почему попытка Нерона отыскать истоки Нила исчерпалась по достижении Судана и почему для древних греков и римлян Африка ограничивалась лишь северным поясом, от Танжера до дельты Нила. Дело не в лени или нерасторопности древних жителей. Просто в ту эпоху еще не существовало приемлемого пути через пустыни и бескрайний буш. В противном случае древние египтяне, эллины и римляне не преминули бы им воспользоваться и наверняка создали бы в Южной Африке цивилизацию, подобную той, которая существовала на севере континента. И хотя говорят, что история не знает сослагательного наклонения, но мне видится очень заманчивым поразмышлять над тем, как изменились бы мировые торговые пути, если б Южную Африку открыли во времена Александра Македонского; или какой эффект произвели бы на древнеримскую экономику южноафриканские алмазы и золото, если бы их обнаружили в эпоху цезарей.
Увы, ничего этого не произошло. Храмам Амона-Ра не суждено было появиться на просторах Трансвааля и Свободного государства; Капские горы так и не увидели блестящих городов, подобных Пергаму; а древнегреческие храмы никогда не отражались в теплых водах Индийского океана. Южная Африка, подобно ее северному двойнику, оказалась в роли острова, надежно защищенного от вторжения с севера пустынями и бушем, а с запада — морскими просторами. И эта изоляция продолжалась практически до нашего времени. Южная часть континента, прославившегося своими пирамидами, так и оставалась на протяжении веков неизвестной миру. Она терпеливо ждала своего часа, чтобы вместе с Новым Светом быть открытой в эпоху Васко да Гамы и Колумба.
И еще одна интересная мысль посетила меня пока я летел над Северной Африкой. Я подумал, что за всю историю человечества лишь два народа рискнули принести европейскую цивилизацию на африканскую землю. Южноафриканцы разделяют эту честь с древними греками и римлянами, которые на протяжении веков колонизировали Северную Африку. Сомневаюсь, что современные южноафриканцы когда-либо задумывались о своих далеких предшественниках. А напрасно, ведь победы античных завоевателей (и в особенности поражения) могли бы стать бесценным опытом для нынешних колонизаторов.
Грустно думать, что великая цивилизация, некогда существовавшая в Северной Африке, не оставила после себя ничего, кроме кучки руин. Некоторые из них, например, Тимгад, и поныне являют собой довольно внушительное зрелище. Что же касается римского Карфагена — города, по размерам и величию способного затмить дюжину Йоханнесбургов, — то он попросту бесследно исчез. Великолепные храмы, колоннады, театры, библиотеки, бани, триумфальные арки и акведуки — все это оказалось разрушенным и погибло от рук пришлых варваров. Лишь имена великих африканцев — таких как Тертуллиан и святой Августин — напоминают о том, что Европа когда-то процветала на севере Африки.