— Хорошо, — согласилась я с Амилом, — буди остальных, мы выезжаем немедленно.
— Уже, — отозвался Амил. — Аррам и его наемники седлают лошадей и пакуют провизию. Мама уже разбудила служанок и скоро будет готова. Если вы позволите, то они помогут вам прямо сейчас…
— Не стоит, я уже готова, — я распахнула дверь. Мне хватило времени разговора, чтобы умыться, скрутить косу, заплетенную с вечера в узел, надеть платье и накинуть на себя аддийские покрывала, скрывая лицо. Только ошейник надевать я не стала, вынесла его в руках.
— Вы очень быстро, — округлил глаза Амил. — Я не ожидал, что женщины способны собраться так быстро…
Я пожала плечами. Вряд ли Амил когда-нибудь сталкивался с женщинами из Нижнего города, которые вряд ли тратили на утренние сборы больше времени, чем я сейчас. Конечно, я не стала бы выходить в таком виде перед подданными, собравшимися в тронном зале, но когда на кону стоит твоя жизнь, лучше быть немного растрепанной и живой, чем тщательно причесанной и мертвой. Тем более под покрывалами все равно ничего не видно…
Мы с Амилом вышли во внутренний дворик. Аррам кивнул мне, приветствуя и продолжил седлать наших лошадей с клеймом султана на крупе. Нам бы, конечно, не помешали свежие и отдохнувшие кони, тем более их у Илнара было очень много, но оставлять здесь такие явные улики было бы большой глупостью.
— Ваше величество, — ко мне подлетел сам Илнар, — мне очень жаль, что так случилось… Я дал вам слово, что вы сможете остаться в моем доме сколько угодно времени, и мне очень горько, что я не смогу сдержать его…
— Не извиняйтесь, — кивнула я, — это не ваша вина.
— Но я одного не могу понять, — нахмурился он, — почему людей султана больше всего интересовала не моя сестра, и даже не мой племянник, который помог ей покинуть гарем султана, а женщина, которая путешествовала в их компании, то есть вы?
Я улыбнулась. И встав на цыпочки и наклонившись, чтобы оказаться на уровне уха Илнара, прошептала:
— Это очень плохой вопрос, господин Илнар. Поверьте, вам лучше забыть и никогда не повторять его даже про себя… Иначе султан будет очень недоволен.
— Но все же, — так же шепотом ответил он, — зачем великому султану грилорская королева? До меня доходили, конечно, слухи о вашей связи, но…
— Я вас предупредила, господин Илнар, — перебила я его. — Вам ли не знать, что некоторые тайны лучше похоронить и никогда не показывать…
— Да, но…
— Никаких «но», — я снова не позволила ему говорить. — Забудьте и никогда не вспоминайте…
Илнар кивнул и наконец-то замолк. А я выдохнула. Все же охота объявлена не на беглую рабыню султана, а именно на меня. Эбрахил решил, что раз я сама приехала на территорию султаната, то он может забыть про свое слово и заставить меня остаться…
Нет, уж… Обойдется.
— Отправляемся немедленно, — скомандовала я и зашагала к своей лошади.
Если бы Зелейна не успела собраться, то я уехала бы без нее… солнце уже показалось над горизонтом, а это означало, что люди султана могут заявиться в любой момент. И хотя вчера вечером готова была биться за свою свободу и умереть без цепей и ошейника, сегодня утром мне так же сильно хотелось избежать столкновения: у меня совсем другая цель. Я должна добраться до Великого отца и остановить гибель Грилории… И всего остального мира.
Зелейна успела. Они с Амилом, который остался ждать мать, догнали нас у небольшой калитки в каменной стене, которая выходила на совершенно безлюдную местность за городом.
— Елина, — Зелейна, дернув лошадь за поводья пристроилась рядом со мной, — почему ты бросила нас? Нам надо держаться вместе… Я так торопилась, что не успела совершить омовение, — пожаловалась она, — здесь где-то должен постоялый двор, нам нужно остановиться там, чтобы привести себя в порядок. Я не могу продолжать путь в таком виде…
Я вздохнула. Иногда Зелейна вела себя как капризный ребенок и утомляла меня.
— Мы нигде не будем останавливаться, — отрезала я. — Это небезопасно. Если вам тяжело путешествовать без омовений, то вы с Амилом можете вернуться. Люди Эбрахила вас не тронут, им нужна я.
— Но, Елина! — возмущенно начала Зелейна, но я перебила и ее…
— Я все сказала, — произнесла как можно жестче и добавила, — и, кстати, обращайтесь ко мне на вы и по титулу… Здесь не гарем и вы уже не первая жена султана…