Мы встали и отодвинули стулья одновременно. Как будто бы сговорились… И не отрываясь взгляд друг от друга, как по ниточке пошли навстречу. В ушах зашумело, три шага, разделявшие нас за столом, растянулись в длинную, бесконечную дорогу, по которой мы бежали друг другу навстречу и все никак не могли добежать.
И когда до долгожданной встречи оставались считанные мгновения, дверь переговорной комнаты с грохотом распахнулась:
— Наставник! — истошно крича в комнату влетела перепуганная Олира, — Илайе совсем плохо! Тирух велел бежать за вами, он не знает, как ей помочь!
Мы с Агором вздрогнули одновременно.
Он виновато взглянул на меня и умчался вслед за Олирой, оставляя меня одну. А я, цепляясь за стол чтобы не упасть добрела до своего стула и присела… В голове шумело. Меня слегка потряхивало от пережитых эмоций. Я на самом деле еще ни разу не чувствовала ничего подобного по отношению к мужчине. Никогда и ничего похожего на то притяжение, которое ощущала каждый раз, когда видела Агора. Неудержимое, безрассудное, заставляющее терять голову.
Ту самую голову, которая сейчас пребывала в полнейшем ступоре: откуда взялась Илайя⁈ И та ли это Илайя, о которой я думаю?
Может быть это и вовсе не она⁈ И я зря всполошилась? Может быть это кларинское имя очень распространено в Епархии, а мы с Олирой далеко не единственные женщины в этом мужском монастыре?
Но как бы я ни желала ответить положительно на все эти вопросы, в глубине души я точно знала: никакой второй Илайи нет. Но я здесь уже третий день. Почему мне никто ничего не говорил?
Я так утонула в своих размышлениях, что никак не отреагировала на появлении Олиры… Она тихой сапой пробралась в переговорную, с трудом отодвинула тяжелый стул, забралась на него с ногами и замерла положив голову на сложенные руки.
— Жалко Илайю, да, госпожа Елина? — тяжело вздохнула она. — Тирох уже несколько месяцев пытается не дать ей умереть, но у него ничего не получается… Он говорит, что жизнь вытекает из ее тела, как вода из плетеной корзины. Медленно по капле, но сочиться постоянно. И ее не удержать. — она снова вздохнула.
Я молчала. Никакой жалости к Илайе, если это была та самая Илайя, у меня не было. Слишком сильно я ненавидела ту, которая хотела убить меня и моих детей, чтобы самой сесть на трон Грилории. Но и радостного злорадства я не испытала тоже. Хотя, если подумать, то избавиться от коронованной по старинным обычаям королевы Грилории было совсем не лишним.
Поэтому я чувствовала полнейшее равнодушие к судьбе этой мерзавки. Умрет? Хорошо. Выживет? Тогда я найду способ, как оградить трон от посягательств непризнанной, но свергнутой королевы. Тем более, сейчас стоило подумать о том, как, вообще, сохранить его за нашим родом, а не отдать Великому отцу.
— Если бы наставник, — тем временем продолжала грустный рассказ Олира, — не делился с ней жизненной энергией, Илайя давно умерла бы… Но ему каждый раз удается удержать ее… и зачем только она напала на отца⁈ Как будто бы не знала, что никакой кинжал не нанесет ему вреда, — она снова вздохнула. — А теперь наставник…
— Что⁈ — перебила я ее. Мне показалось будто бы я услышала совсем не то, что было произнесено. — что ты сказала?
— Я говорю, — Олира подняла голову и взглянула на меня. Она искренне переживала за Илайю, я это видела, — что наставник накачивает ее жизненной энергией и ищет способ излечить от заклинания смерти…
— Нет, — мотнула я головой и выпрямилась. — мне показалось, ты сказала, что Илайя напала на Великого отца⁈
— Да, — кивнула девочка. Она не играла, не врала, не пыталась обмануть меня. Она говорила правду, я видела это по ее глазам. — Несколько месяцев назад, еще летом, она вернулась из Большого мира какая-то странная. Мой отец пытался узнать, что случилось, но она ничего не говорила. Просто смотрела на него как-то не так… Я тогда еще не умела пользоваться своей магией так хорошо, как сейчас и не знала, что она хочет сделать. Иначе я остановила бы ее… А потом она внезапно напала на Великого отца и ударила его кинжалом. Вот только отец тогда уже нашел Щит смерти. Это артефакт, который защищает от убийства.
У меня в голове звенело от пустоты. Мысли разбежались, эмоции пропали, придавленные известием об Илайе, и только чувство, что я что-то упускаю что-то очень важное, все еще оставалось со мной. А Олира тем временем продолжала:
— Щит не пробить ни одним известным оружием, а нападавший получает в ответ заклинание смерти, которое убивает его на месте. — она еще раз тяжело вздохнула. — Этот артефакт нашли уже много веков назад. Но не могли им пользоваться, потому что в нем не было души, а бездушные амулеты совсем бесполезны. И только когда магия вернулась, отец с наставником смогли сделать так, чтобы амулет заработал. Но Илайя точно должна была знать о нем. Мой отец был слишком сильно привязан к ней и позволял гораздо больше, чем всем остальным. И даже мне.