— Илайя сказала, — первым заговорил Агор, — что я ошибся. И вы жестокая и безжалостная женщина, которая готова на все ради достижения своей цели.
Я тяжело вздохнула. Меньше всего сейчас мне хотелось говорить про Илайю и про себя в таком ключе…
— Она права, — не стала отрицать, — я такая и есть.
— Этого не может быть, — мотнул головой Великий инквизитор, — иначе Великая Мать не откликнулась бы на ваш призыв. В прошлом Верховная жрица считалась самой невинной, чистой и непогрешимой…
— Это точно не про меня, — пожала я плечами, вклиниваясь в паузу…
— Ее доброта и любовь к людям, — он как будто бы не ничего не услышал, — считались продолжением материнской любви Великой Матери.
Мне снова ничего не оставалось, как пожать плечами. Все это опять не имело ко мне никакого отношения.
— Поначалу, когда я узнал, как на самом деле вернулись Древние Боги, я решил, что вы стали жертвой тех, кто стоял за вами и вашим братом. Тех, кто решил отобрать трон Грилории у его законных владельцев, чтобы посадить на трон марионетку… Я был уверен, что вы-то сами ничего не решали, а значит не могли нести ответственность за смерть его величества Грегорика и всей его семьи. И за то, что юная принцесса и принцы оказались далеко за пределами страны. Никому не нужные и бесконечно одинокие… Видели бы вы Илайю, когда магические сети впервые принесли ее к нам. Несчастная, брошенная всеми девочка, решившая закончить жизнь, прыгнув со скалы в бушующее море. Я тогда только-только поступил на службу в главной обители, но все прекрасно помню. Великий отец проникся ее судьбой и проводил с ней очень много времени, тем более, что Илайя оказалась ровесницей его собственных дочерей: Живелы и Вижелы…
Я невесело усмехнулась. Если послушать рассказ Агора, не зная всей истории целиком, то все становится с ног на голову… Но я не собиралась оправдываться. Если бы мне пришлось прожить свою жизнь заново, я снова приняла бы те же решения и совершила бы те же поступки, что и в прошлом. За исключением, пожалуй, нескольких, не особенно значительных нюансов.
— Мне жаль разбивать ваши мечты, но во главе заговора против Грегорика стояла именно я. Это я принимала все решения, я отправила людей убить узурпатора и его семью, и я приказала вытащить Илайю с братьями из королевского замка и вывезти в Королевство Кларин под покровительство королевы Вайдилы.
Но Агор как будто бы не услышал. Он продолжал свой перевернутый с ног на голову рассказ:
— Меня Великий отец назначил наставником девочки, приказав помочь ей принять свою новую жизнь, но категорически запретил учить ее молитвам: девочка хотела вернуться в большой мир. Тогда заклинания не имели той силы, что сейчас, но вспышки возвратной магии случались гораздо чаще, чем раньше… Илайя привязалась к Великому отцу. Он стал для нее всем. Она боготворила его. Привела к нему Антоса, желая спасти мальчика от участи стать рабом. К сожалению, старший к тому времени был уже продан, и хотя Великий отец пообещал Илайе, что поможет ей выкупить брата и заплатит любую сумму за мальчишку, новая хозяйка категорически отказалась возвращать раба обратно.
Я прикусила губу, чтобы не вмешаться. Обратная сторона медали была так далека от истины, что я не воспринимала ее всерьез. Очевидно же, что правда совсем не такая: Великий отец зло, уничтожившее привычный мир. И все, кто считает по-другому, сразу поймут, что не правы, увидев разрушенные города, уходящих с обжитых и привычных мест беженцев и бесконечные ряды трупов…
А между тем Агор продолжал:
— Связь между Великим отцом и Илайей была такой сильной, что никто не удивился, когда, повзрослев, девочка пожелала разделить с ним постель. Тем более ее наследственность отлично подходила для продолжения рода Великого отца: она была из королевской семьи Грилории, а ее брат одним из самых сильных магов обители… Пока не проснулась магия Олиры, именно Антос, которого Великий отец назвал своим сыном, считался будущим наследником всей Епархии. Он экономнее всех расходовал магию, очень хорошо контролируя свой голос. А как вы понимаете, в условиях жесткого дефицита, когда приходилось копить магию годами, чтобы произнести какое-нибудь простенькое заклинание, подобное умение считалось определяющим силу мага. Но однажды Олира выпросила у отца разрешение провести утреннюю молитву. И в то же утро случилось чудо: Богиня откликнулась на призыв девочки. И не только она. Древние Боги тоже услышала пение девочки и вернулись в наш мир. Это было такое чудо…