Автор противопоставляет Хаджи скромного симпатичного врача Сутарджо. Он не ходит в мечеть, но, вооруженный научными знаниями, именно он, а не аллах помогает старому ханже Хаджи Дахлану излечиться. Таков простой и мудрый вывод автора.
Пьеса обличает и семейный деспотизм. Смеется над глупым суеверием обывателей, верящих в привидения и становящихся жертвой ловких проделок разбитной девчонки.
Среди актеров выделялся своей игрой Ямин в роли Харьоно. Этот образ наделен чертами народной смекалки, умной хитрости, сочным грубоватым юмором. Нередко актер переходил на клоунадную манеру игры, проделывая забавные трюки, отпуская шутки. Слуга Харьоно откровенно издевался над своим недалеким хозяином и при случае давал ему, как бы невзначай, увесистого пинка.
Направляясь на представление лудрука, я, признаться, не был уверен, что на меня произведет благоприятное впечатление исполнение женских ролей актерами-мужчинами.
Оказалось, что исполнители женских ролей довольно искусно перевоплощались. Они были тщательно загримированы и соответствующим образом одеты. Молодой актер, исполняющий роль Харьядиях, в гриме и в саронге очень напоминал худощавую долговязую девицу. Актер старался трансформировать голос на девичий дискант. Это не всегда ему удавалось. Вероятно, постановщик учитывал эту трудность, и поэтому роль Харьядиях содержала сравнительно небольшой словесный материал.
Спектакль шел на современном яванском языке, на котором говорит основная часть населения Восточной Явы. На государственном индонезийском языке исполнялись лишь некоторые сцены, в которых действовали официальные должностные лица, например представители полиции.
Спектакль вызвал у меня желание встретиться с Ямином и побольше разузнать о лудруке.
На следующий день мы увиделись в том же самом, только уже пустом зрительном зале. Доктор Сутомо чуть иронически и пытливо смотрел на нас с портрета. Моими собеседниками были Ямин и еще два актера, в которых я узнал вчерашних Хаджи Дахлана и доктора Сутарджо. Ямин и его товарищи рассказали мне следующее.
Аудрук возник лет тридцать пять назад. Сперва на представлениях лудрука заметно сказывалось влияние классических форм. Говорящим актером был лишь ведущий, выделяющийся среди актеров белой одеждой. Он, подобно традиционному далангу в театре ваянг-кулит, комментировал действие. В таком немом или полунемом спектакле ограничивались возможности актеров и становились очевидными условности жанра. Но простой зритель из рабочих предместий Сурабаи хотел видеть на сцене понятные и близкие ему образы реальных людей, образы, заимствованные из самой жизни. Зрителя не удовлетворяли уже абстрактные сценические маски. И постепенно в пьесы стали включать диалог, актеры заговорили, потребность в ведущем отпала.
В настоящее время в Сурабае пользуются известностью несколько трупп лудрука. Лучшая среди них — труппа «Мархаен», руководимая режиссером и драматургом Вибово. Ее можно назвать профессиональным театром в полном смысле этого слова. «Мархаен» — единственная труппа лудрука, Члены которой не заняты побочной работой наряду с их основной творческой деятельностью в театре. «Мархаен» часто совершает гастрольные поездки по городам Явы, бывает нередким гостем и в Джакарте. Остальные труппы — «Триснонггал», «Масах», «Трисноканген» и другие — выступают преимущественно в Суоабае и ее окрестностях.
Говоря о своей труппе, Ямин рассказал, что коллектив «Трисноканген» основан несколько лет назад, но уже успел завоевать популярность у зрителей из рабочих районов Сурабаи. В труппе двадцать пять драматических актеров и десять музыкантов.
— В своих бесхитростных спектаклях мы стремимся прежде всего показать события сегодняшнего дня, жизнь индонезийского народа, жизнь без прикрас, посмеяться над уродливыми пережитками прошлого, над недостатками общества, показать то-, что волнует простого человека из кампунга, — сказал Ямин.
Я задал Ямину и его товарищам еще один вопрос:
— Что из себя представляют пьесы лудрука как литературные произведения? Являются ли они только плодом коллективной устной импровизации актеров или же можно говорить о пьесах, как о произведениях письменного литературного творчества?
Мои собеседники ответили мне примерно следующее:
— Иногда труппы лудрука обращаются к литературным источникам, изданным отдельной книжкой или опубликованным в журнале. Так, некоторые из пьес репертуара труппы «Мархаен» помещались в литературных журналах. Большинство же пьес, в том числе и почти все пьесы, которые ставила труппа «Трисноканген», никогда и нигде не печатались. Их можно найти лишь в рабочих рукописях у актеров или у руководителей труппы. Очень часто драматург, он же и руководитель труппы и один из ведущих актеров, не имеет достаточного времени, чтобы написать полный текст пьесы. Все труппы, чтобы успешно привлекать внимание зрителей, должны часто обновлять свой репертуар новыми премьерами. Поэтому пишется обычно лишь краткий сценарий с изложением основной фабулы и с разбивкой спектакля по актам. Только в процессе репетиций, а иногда уже по ходу действия первых спектаклей окончательно обрабатывается полный текст пьесы. При этом каждый актер творит текст своей роли в соответствии с общим эскизом пьесы, предложенным драматургом. Поэтому многие пьесы лудрука можно считать плодом коллективного творчества всей труппы.
Ямин подарил мне несколько рабочих сценариев с изложением основной фабулы пьес. Обычно такие сценарии занимали всего лишь три-четыре странички рукописного текста.
В один из вечеров я попал на спектакль гастролировавшей в Сурабае труппы кетопрак при джокьякартской радиостудии. Огромный зрительный зал «Дома искусств», находящегося в центре города, невдалеке от колонны героя, был заполнен публикой, несколько отличающейся от зрителей лудрука. Здесь было немало чиновников, коммерсантов, студентов, офицеров.
Шел спектакль «Топенг баджа», или «Железная маска», малооригинальный и малоинтересный по содержанию. Действие происходит в старой султанской Турции, в неопределенно отдаленную эпоху. На сцене плелась сложная интрига между группой придворных офицеров в расшитых золотом мундирах и красных фесках и седобородыми шейхами в белых чалмах. Один из героев показывался в железной маске, так как по каким-то причинам не мог открывать лица. На сцене появлялись соблазнительные красавицы, напыщенные глуповатые царедворцы, разбитные слуги, происходили поединки на саблях и даже показалось страшное привидение, вызвавшее в зале невольный возглас ужаса.
Я не стал смотреть спектакль до конца Скажу лишь, что хорошее впечатление осталось от реалистической манеры игры актеров. Если бы не банальное легковесное содержание пьески с ее детективными и псевдоисторическими атрибутами, а другой, более добротный драматургический материал, то несомненно талантливая труппа джокьякартского кетопрака могла бы создать прекрасный спектакль.
Я зашел за кулисы и стал свидетелем того, как экипировалось привидение. Юношу атлетического сложения, раздетого донага, оклеили клочьями мятой газетной бумаги, потом раскрасили ядовито-желтой краской. Получилось нечто более страшное, чем вид прокаженного.
Я разговорился с руководителями труппы. Один из них посетил Советский Союз в составе культурной миссии. Труппа кетопрак при джокьякартской радиостудии состоит на государственном обеспечении и пользуется известностью по всей Яве. В коллективе, возглавляемом режиссером Сисвойо, около пятидесяти человек. В репертуаре есть известные классические пьесы, есть и пьесы, написанные самим режиссером.
Первая труппа кетопрака возникла в 1926 г. в Джокьякарте. Ее появление, как и появление первых трупп лудрука, было обусловлено новыми запросами зрителей, которые уже не удовлетворялись одной лишь классической драмой на мифологические сюжеты. Любители-энтузиасты, основоположники кетопрака, стремились удовлетворить эти запросы созданием за пределами кратона доступного для широких народных масс зрелища, свободного от архаичных условностей классической драмы. В отличие от лудрука кетопрак не сделал современную тематику основным содержанием своего репертуара. Действие большинства спектаклей кетопрака относится к прошлым эпохам. В них много псевдоисторической экзотики.