— Да, господин президент, — ответил тот, — мы получаем из Пекина сообщения, которые говорят о том, что там сейчас господствует настроение другого характера, чем во времена корейской войны. Вы сами, генерал, докладывали о контактах красных китайцев с нашими представителями в Женеве еще десять лет назад. За эти десять лет много воды утекло не только в Потомаке, но и в Янцзы. И самое главное состоит в том, что Пекин ведет линию на разрыв с Москвой. Большей помощи нашей политике мы и ждать не могли. По нашим сведениям, трещина в отношениях между двумя гигантами коммунистического мира становится все шире и может в конце концов стать непреодолимой. Загадочный красный Китай делается для нас более понятным.
— И все-таки я повторяю, — сказал Джонсон, — не будем пока обсуждать этого вопроса. Что еще ты хочешь сказать, Боб?
— Я хочу добавить, не имея в виду в данном случае Китая — этого загадочного азиатского сфинкса, что, когда начинаешь бизнес такого масштаба, как этот, нельзя избежать сложных проблем, они будут возникать каждый день, большие и малые. Но для нас главной сейчас является одна — переброска огромного контингента войск и материального обеспечения плана, создания надежных запасов всего, что потребуется для ведения операций с участием в войне непосредственно наших войск. Поэтому все наши службы заняты ею. Нам предстоит — только подумайте! — перебросить через океан миллионы тонн боеприпасов, оружия, техники, продовольствия, строительных материалов. По нашим предварительным подсчетам, эта операция будет крупнее и сложнее, чем переброска наших войск и вооружений по плану «Оверлорд» для вторжения на Европейский континент в тысяча девятьсот сорок четвертом.
«Неужели мой план действительно превосходит план президента Рузвельта?»— подумал Джонсон. С каждым днем ему все больше нравилась, возвышала в собственных глазах роль верховного главнокомандующего. Не в воображении, а на самом деле он может теперь распоряжаться войсками, передвигать их в нужном направлении, ставить перед ними задачи невиданные по своему масштабу.
Президент был доволен обменом мнениями. Ему ничего не оставалось, как согласиться с теми практическими решениями, которые представлены на его утверждение.
— Теперь, как я понимаю, можно задать несколько вопросов генералу Фрэнсису? — довольно улыбаясь, проговорил Джонсон. — Надеюсь, вы подготовились, — он по очереди посмотрел на своих собеседников, — раскинуть над Вьетнамом свою сеть, в ячейки которой не проскочит ни одна рыбка, не так ли?
— Пожалуй, так, господин президент, — отозвался Райтсайд, — ее плели самые светлые головы из инженерного управления.
Речь пошла о плане широкого строительства военных баз в Южном Вьетнаме, которые должны были покрыть страну от реки Бенхай до южной оконечности полуострова Индокитай и не только сыграть решающую роль в подавлении партизанского движения, но и обеспечить в будущем господство над Лаосом и Камбоджей.
— Географическое расположение баз, господин президент, разных по мощи и назначению, позволяет действительно рассчитывать на тот эффект, о котором вы сказали. Базы будут как бы замыкать на себя обширные стратегические районы — дельту Меконга, Центральное плато, юго-восточную часть Вьетнама с военно-морской базой Камрань и военно-воздушную базу в Дананге, Настоящая рыбацкая сеть, как точно определено вами.
— Это хорошо, — довольно произнес Джонсон. — А есть в вашей сети что-либо особо значительное?
— Конечно, господин президент, — ответил министр обороны. — Таким первоочередным и наиболее важным объектом мы считаем базу Фусань. Это даже не база, а супербаза и по своей мощи, и по своему стратегическому назначению. Мы нашли выгодное место для ее строительства, как бы господствующую высоту, с которой можно наблюдать и контролировать положение не только на большой территории обеих частей Вьетнама, но и в Лаосе и Камбодже. И контролировать надежным способом.
— Это действительно сложное сооружение? — спросил президент, пытавшийся мысленно представить себе район строительства, но в конце концов отказался от этого, поскольку не знал карту Индокитая так, как знали ее военные.
— Да, господин президент, — сказал генерал Райт-сайд. — На площади в несколько десятков квадратных километров разместятся крупные военно-воздушные силы. С нее на вертолетах будут выбрасываться отряды наших опытных антипартизанских сил в любой район, где возникнет необходимость подавить очаги сопротивления. Мы рассчитываем отсюда установить контроль над «тропой Хо Ши Мина», по которой Ханой шлет свои силы на юг. Примерно сорок тысяч солдат — морских пехотинцев, десантников, броневых дивизионов и охранных подразделений — будет находиться в подчинении штаба базы.
— Есть с чем развернуться и показать нашу силу, — согласился Джонсон.
— У министерства обороны и особенно у инженерного управления, — сказал Макнамара, — есть, господин президент, мнение и просьба к вам: утвердить строителем, а потом командующим базой бригадного генерала Фрэнсиса Райтсайда. Мы в Пентагоне и вы, господин президент, знаете его как энергичного человека, который необходим нам на таком важном участке.
Макнамара был хорошо осведомлен о тех давних и далеко не бескорыстных узах, связывающих Джонсона с богатейшим семейством Райтсайдов, и решил угодить ему этой просьбой.
— Я думаю, господин президент, — добавил Маккоун, — нам будет трудно найти более подходящего человека на эту высокую, ответственную работу.
Президент оторвал взгляд от карты Вьетнама, где пытался найти те «десятки квадратных километров» земли, которые, как он понимал, должны стать символом американской военной мощи и, если хотите, символом всей Америки.
— Ну, что ж, — сказал он, — когда два таких могучих человека, как министр оборони и директор разведывательного управления, единодушны в своем мнении, мне остается только с благодарностью принять ваше предложение, господа.
В этих словах Джонсона был как бы намек на то, что было известно всем: Пентагон и ЦРУ — постоянные соперники. Их соперничество, скрытое, а иногда и прорывающееся наружу, часто рождало на свет такие противоречивые аналитические выводы, которые ставили в тупик членов Совета по национальной безопасности и требовали поиска долгих компромиссных решений, не удовлетворявших в конце концов ни одно из этих учреждений.
— Фрэнсис, дружище, — обратился он к Райтсай-ду, — не только я прошу тебя принять этот пост, тебя просит Америка, — не удержался Джонсон от свойственной ему патетики. — Ты знаешь, какое затевается дело. В твои руки мы хотим передать мощное оружие и могучий инструмент возмездия. Как ты смотришь на это?
Генерал поднялся, взволнованный, вроде растерявшийся от неожиданности: ведь до этой минуты ни Макнамара, ни Маккоун ни словом не обмолвились о своем намерении. «Договорились, — подумал он про себя, — или решили сейчас?» Он вынул из кармана большой белый платок, вытер лицо и, боясь, как бы затянувшееся молчание не было понято неправильно, проговорил несвойственной ему скороговоркой.
— Линдон, — перешел он на фамильярный тон, каким они всегда разговаривали друг с другом, — ты знаешь меня всю жизнь. Я могу только гордиться таким доверием и принимаю его с благодарностью.
— Прекрасно, дружище. Я всегда знал, что на тебя можно положиться и рассчитывать в самых трудных начинаниях.
Макнамара и Маккоун, кажется, тоже были довольны предпринятым шагом, хотя оба, уважительно относясь к миллионам Райтсайда, были не очень высокого мнения о его военных талантах.
— Остался совсем небольшой вопрос, господин президент, — сказал Макнамара. — Мы разработали обстоятельный и, как йчдумаю, полезный для нашего дела во Вьетнаме план психологической войны.
— Еще бы, — добродушно сказал Джонсон, — кто же не знает, что в твоей конторе подобраны самые высоколобые мыслители. Они не зря получают свои деньги.
— Не буду говорить о деталях, — раздвинув губы в вежливой улыбке, сказал Макнамара, — с этим можно всегда ознакомиться. Но в общем люди, которых мы отбираем для этого, будут изучать настроение вьетнамцев, входить в доверие, анализировать мнения самых разных кругов общества, делать предсказания или давать-советы, какие шаги нам следует предпринимать или от каких отказаться. Они будут проникать через своих агентов в стан противника и помогать разрушать его изнутри. Это разведчики высшего ранга.