На этом фоне практически незамеченным прошло и второе, и третье, и четвертое. Да и было оно интересно только специалистам, которых и имелось-то всего один по фамилии Бобров. Бобров, правда, пытался все это объяснить Апи. И про аксиально-поршневой двигатель, и про прямоточный котел, и про конденсатор в автомобильном радиаторе, и про колеса со специальными грунтозацепами и на пружинной подвеске. Но девушка уже через пять минут заскучала, хотя, видно было, что честно пыталась въехать в Бобровскую абракадабру.
После этого опыта Бобров со всей ясностью понял, что если он хочет получить общество не полных дебилов, то надо срочно внедрять систему общего образования. Хотя бы на уровне начальной школы. Причем, советского образца, а не какого-то там болонского. Балбесов у нас и так хватает. Тем более, что цепочка обогащения в принципе отлажена и наверно там, в Севастополе-Херсонесе уже начала давать отдачу. А так как рабочих рук стало требоваться меньше, то вполне можно начинать брать на работу таких «бесполезных» людей как учителя, врачи, архитекторы, художники. Короче, создавать полноценную цивилизацию.
А что, жизненного пространства навалом, «золотой запас» имеется, техника… ну, технику можно и прикупить. Кстати, и промышленность развивать не надо. Вполне можно быть и сырьевым придатком. Тем более, что и прецедент в новейшей истории имеется.
После таких рассуждений Бобров с большим энтузиазмом взялся за строительство, хотя был в этом деле полным дилетантом. Но, естественно, в этом не признался. Где это видано, чтобы деспот был дилетантом. Деспот знает все! Бобров действительно насмотрелся, как работал в его усадьбе приглашенный архитектор, и сейчас было самое время применить полученные знания. Однако, помаявшись пару дней над чертежами, он понял, что его знаний явно недостаточно. Но думал совсем недолго, тут же начав высчитывать сроки прихода Вовановых судов.
— Вован сейчас с Серегой на борту наверняка уже дома. Вторая пара кораблей, скорее всего, уже ушла из Новгорода и сейчас на подходе к Луанде. Там они за пару дней погрузятся и уйдут домой.
По всему выходило, что не раньше чем через месяц в Новгороде появится Вован.
— Эх, еще бы пару кораблей, — вздохнул Бобров.
Он отлично знал, что один корабль заканчивали оснасткой, а второй корпус только заложили. Опять все упиралось в нехватку обученных людей. Бобров прекрасно понимал проблемы Древнего Мира, понимал, что масса народа ушла с Александром и много его уже погибло. А сколько еще уйдет на свободные земли его новой империи. Как будто здесь нечего делать. В общем, Бобров до того разозлился, что забыл с чего начал. А когда вспомнил, то даже местами покраснел.
Получалось, что весть с Вованом он сможет передать максимум через месяц, а дойдет она еще через месяц. Правда, существовала вероятность, что Вован по дороге домой встретит вторую пару кораблей в районе Канарских островов и уговорит капитана, вернутся хотя бы в Сиракузы, где тоже можно нанять хороших строителей. Тогда… Бобров повеселел. Тогда можно ожидать, что архитектор здесь появится пораньше, чем через три месяца. А пока пару домов можно и самому построить.
А ведь Бобров с Апи не зря мотались по окрестностям. Бобров никогда не считал себя великим геологом. Он вообще себя геологом не считал. Но уж глину и песок от прочей породы отличить умел. Вот и отличил. И как только народ, удовлетворив любопытство, опять вошел в рабочий ритм, он запряг одного из шоф-фэров вместе с его багги и прицепом, взял лопаты, двух человек, а Апи сама навязалась, и отбыл.
Появился Бобров к вечеру. К городку приползла багги, в которой рядом с шоф-фэром горделиво восседала Апи, а в прицепе на куче глины лежал Бобров и два труженика. Одежда всех пятерых была качественно перемазана желто-красным. А наутро началась подготовка к строительству. Привезенную глину смешивали с землей, вынутой из карьера, и просеивали через металлическую сетку. Просеянную смесь сбрызгивали водой и засыпали в чугунную форму, срезая излишки линейкой заподлицо с кромками формы. Форму закрепляли на станине гидравлического пресса и, гордый своей функцией рабочий, начинал качать рукоятку. Плунжер опускался, прессуя содержимое в форме. При достижении усилия в десять тонн давление стравливали и из формы извлекали готовый кирпич, который укладывали в штабель для просушки.
Убедившись, что люди уяснили, что к чему и штабель кирпича медленно, но растет, Бобров опять погрузил на багги двух помощников и Апи. Только на этот раз вместо лопат он взял кирки и поехал в другую сторону. И опять вернулся вечером. Прицеп был загружен белыми обломками известняка, а все пятеро на этот раз были в белой пыли.