— Прекрасно, зять мой, держись крепко! — вскричал старый сеньор, вне себя от радости, видя мужа своей дочерти арбитром наций и даже армий.
„— Я, летающий человек, — продолжал: Викторин, — согласен на этот раз быть вашим арбитром. Составьте краткие и ясные меморандумы, в которых ничто не противоречило бы истине, положите их на этот утес, и я передам вам потом свой ответ“. — Вот, дорогой сеньор и отец, какую речь я приготовил; и какую мне, быть может, еще придется держать в один прекрасный день.
— Она превосходна, зять мой. И я особенно был бы доволен, если бы ты мог послужить отечеству против этих пиратов, англичан. Но самое важное и самое спешное — это основание твоего государства в южных странах. Оттуда прибыл (в 1700 г.) капитан Галлей{25}. Он не нашел: там ничего достойного внимания. Но он мог ошибиться, а ты все обследуешь во сто раз лучше, чем он. Тогда только моя дочь действительно станет королевой. (И старик вскочил от радости, чтобы облобызать своего зятя.)
Таковы были беседы, которые Викторин вел со своим тестем во время его пребывания на Неприступной горе. Наконец, через неделю он доставил доброго сеньора обратно домой к десяти часам вечера. Его дочь и внуки помогли ему лечь в постель, расцеловались с ним и вернулись на свою гору.
Каково же было изумление слуг г-на де-Б-м-т, когда наследующее утро они увидели своего хозяина на балконе с трубкой во рту! Они не верили своим глазам и решили, что это привидение. Но когда он своим зычным голосом позвал их всех, чтобы отдать распоряжения, они не могли уже сомневаться в реальности его возвращения. Однако никто не осмелился заговорить с ним об этом, так как добрый сеньор был немного горд. Решилась на это только одна старая служанка.
— Ах, сударь, когда же вы вернулись?
— Вчера вечером, милая.
— Значит, вас никто не видел?
— Чорт возьми, вы здесь все так крепко спите, что когда-нибудь унесут весь мой замок, не разбудив вас.
— Удачно ли было ваше путешествие, сударь?
— Очень, очень удачно. Я видел свою дочь, внуков, зятя. Но какого зятя!.. Достаточно сказать, что я вполне доволен и что я во всем королевстве не мог бы найти лучшей партии для своей дочери.
— О, тем лучше, тем лучше, дорогой хозяин. Вот как не нужно верить слухам! Все думали, что это Викторин.
— На моей дочери женился принц, и она очень скоро станет выше, чем принцесса.
— Слава богу, сударь.
— Да будет так. Но отправляйся по своим делам и оставь меня заниматься важными вопросами.
Я полагаю, что добрый сеньор решил выработать законодательство будущего государства своей дочери-королевы. То, что он придумал, было, конечно, превосходно, но осталось неизвестным.
Вернемся на Неприступную гору. Кристина присутствовала при беседах своего отца со своим мужем о будущем государстве. После отъезда доброго сеньора, при первой же возможности, она, смеясь, спросила Викторина:
— Ты все это серьезно говорил, друг мой, о южных землях, об острове Тиниане, Фернандеце и т. д.?
— Конечно, совершенно серьезно, дорогая супруга. Я не стал бы лгать твоему отцу.
— Ты, значит, полагаешь, что мы будем там счастливее, чем здесь?
— Дело не в счастье, дорогая жена. Я счастлив всюду, где находишься ты. Дело идет о славе и о пользе. Мы создадим новый народ, который когда-нибудь прославится. Мы прежде всего наделим его искусствами и науками, чтобы он никогда не мог их лишиться.