кислород (включая и аппараты замкнутого типа для тренировки) — 152 килограмма;
верёвки — 4,1;
личные вещи (по 12,3 кг на каждого) — 123;
Итого... 409 килограммов.
Это было немало. На этот раз мы были более предусмотрительными и взяли с собой 10 носильщиков из расчета по 25 килограммов на каждого (в действительности пришлось побольше). Шести шерпам приходилось нести по 20 килограммов.
Дни, проведенные на ледниках Имья и Кхумбу
Мне не хотелось отнимать у читателя время, излагая дневник нашего второго пребывания в Сола-Кхумбу; для большинства смертных одна гора ничем не отличается от другой, и вновь мы услышали бы протесты: «Когда же доберемся до Эвереста?» Вот вкратце, что с нами произошло: одна группа — Хиллари, Бенд, Лоу и Уэстмекотт — вышла 9 апреля и в сопровождении Пью, Стобарта, шерпов и более 30 носильщиков направилась прямо к Эвересту. Об их работе на ледопаде будет сказано подробно дальше. У второй группы — Эванса, Грегори, Уайли и Тенсинга — основной задачей была тренировка отобранных шерпов в применении кислородных аппаратов. Члены этой группы исследовали ледники, спускающиеся с Лхоцзе в бассейн Имья, и взошли на Айленд пик (6100 м) — ледовый клык, возвышающийся на полпути. Они вернулись в Тхъянгбоч, забрали наш багаж и основной запас кислорода и ушли вместе с Робертсом. Наконец, Джон Хант, Бvрдиллон, Уорд и я поднялись до самых верховьев ледника Имья. Мы пытались добраться до снежного перевала к северу от Ама-Даблама. На леднике под этим перевалом двое из нас надели аппараты открытого типа и шли с ними пять с половиной часов. Затем, применяя под руководством Тома аппараты с замкнутой циркуляцией, мы взошли за два дня на скальную вершину Амбьюгиябьен (6000 м), расположенную к западу от Ама-Даблама. Спустившись к Чукхунг, мы перешли затем через высокий перевал, ведущий из долины Имья в долину Кхумбу. Этот перевал «для яков» (5500 м) позволял подойти вплотную к хребту Покальде (6100 м) и спуститься далее к Кхумбу. 16 апреля мы поднялись к озеру, вклинившемуся между склоном и мореной, туда, где швейцарцы в прошлом году организовали свой базовый лагерь.
Изложив схему наших передвижений, я вправе теперь отойти от этой темы и вместо неё предложить некоторые беглые зарисовки. Считайте, что коллектив твердо и неуклонно проводит в жизнь запланированную программу тренировок, и позвольте немного разгуляться воображению, останавливаясь на некоторых подробностях нашей повседневной жизни, на некоторых мыслях, фоном для которых все ещё по-прежнему служит резко очерченная черная пирамида, владеющая нами так же, как она царствует над окружающими вершинами.
Приготовление пищи. Четверо из нас разбили лагерь на высоте примерно 4900 м, на покрытой снегом песчаной площадке. Установлены две палатки «Мид». Я готовил в этот вечер ужин, поставив примус перед входом под нейлоновым тентом, растянутым между моей палаткой и палаткой Джона. Эти нагревательные устройства представляют собой сконструированную Ч. Куком модифицированную модель обычного примуса. Три кастрюли входят одна в другую, несколько экранов, окружающих кухню, защищают её от ветра. Так как вход в палатку «Мид» имеет форму круглого рукава, приготовление обеда связано со стоянием на коленях в неподвижной позе. Чай был вскипячен вполне успешно, но, увы, к посрамлению моего поварского искусства, все окончилось опрокидыванием кастрюли. Далее следовал ужин: суп в одной кастрюле, куски свинины с морковью, в другой консервированный кекс на десерт и, наконец, кофе. Ну, как? Неплохо, если не обращать внимания на привычное ворчание в связи с индивидуальными и коллективными капризами. Когда грелся кофе, примус как раз не вовремя «сдох». Моя вина! Джон самоотверженно взял на себя работу по его заправке.
В маленькой палатке совсем не легко установить где что находится: например, в нашей на надувных матрацах занимающих большую часть палатки, лежат спальные мешки; всё остальное распихано по краям и образует небольшой хаос из сухарей, консервных банок, книг, дневников, пижам, рюкзаков, карандашей, деталей к кислородным аппаратам, свитеров и пр. То и дело возникает волнующее кладоискательство: «Куда делся денатурат?..»
Амбьюгиабьен — 12 апреля
Мы медленно поднимались мимо громадных, пышущих жаром валунов. Местность напоминала вершину Глайдер Феч в Северном Уэльсе. На мне был аппарат закрытого типа. Поскольку он был у нас единственным, мы передавали его друг другу через каждые полчаса. Наконец я от него освободился. На высоте более 5800 метров мы дышали неровно и с большим трудом. Белые скалы сверкали на солнце. Внезапно все скалы перед нами исчезли. Мы стояли рядом с небольшим туром и, наклонившись, с благоговейным трепетом заглядывали вниз, в немыслимую бездну. Вершина Амбьюгиабьен обрывается ужасающей пропастью прямо к зеленеющим полутора километрами ниже пастбищам Дингбоча. Внезапностью своего появления вершина производит сильнейшее впечатление.