Тем не менее, несмотря на тяжелейшие условия осени — зимы 1941 г. возможная помощь эвакуированным оказывалась. Наглядно это видно на примере заботы о прибывших детях школьного возраста. В августе — ноябре 1941 г. Челябинский обком ВКП(б), облоно приняли меры по учету и полному охвату школами детей эвакуированных. По результатам проверки, в декабре того же года отсев учащихся из школ области среди этого контингента был незначителен, т. к. вовремя удалось оказать им помощь в приобретении обуви, одежды. Обучение осуществлялось в уже существующих школах. В Верхнеуральском районе, где компактно проживали эвакуированные из Эстонии, осенью 1941 г. организованы 3 эстонских класса.
Основные положения политики партии и государства в отношении эвакуированных были сформулированы в передовой статье «Правды» от 18 декабря 1941 г. Перед местными органами ставились задачи полного трудоустройства эвакуированных и улучшения материально-бытовых условий их жизни. Ощущение «временности» пребывания в местах эвакуации было преодолено самими эвакуированными к весне 1942 г., что выразилось в массовом огородничестве.
Широкомасштабная и систематическая помощь эваконаселению усилилась с 1943 г., после выхода постановления ЦК ВКП(б) от 22 января «О мерах улучшения работы советских органов и местных парторганизаций по оказанию помощи семьям военнослужащих». К лету, в связи с победами советских войск на фронтах, эвакуированными все больше овладевало стремление вернуться на прежнее местожительство, а немного позднее началась и плановая реэвакуация.
Взаимоотношения местных жителей и эвакуированных характеризуются противоречивостью. Наряду с доброжелательностью, заботой и состраданием встречаются факты грубости, хамства со стороны местного населения, высокомерия, сверхтребовательности от стороны эвакуированных.
Несмотря на лишения, выпавшие на долю этой категории советских граждан, можно констатировать, что своим активным участием в трудовой и общественно-политической жизни тыловых районов страны эвакуированное население внесло посильный вклад в дело Великой Победы.
Г. В. Форстман,
кандидат исторических наук,
доцент,
заслуженный работник культуры Российской Федерации
КАЗАЧЬЯ ДИВИЗИЯ НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ
Возрождается и крепнет российское казачество. Все большую силу набирает Оренбургское казачье войско. Сегодня мы знаем, с какой жестокостью в 20—30 годы проводилась в стране линия на расказачивание, на забвение казачьих традиций. А ведь главным для казачества всегда было служение Отечеству, защита его рубежей. В годы Великой Отечественной войны казаки России, в том числе и Урала, показали, что они по-прежнему готовы выступить на защиту Родины. Представители казачества сражались против фашистских захватчиков в составе многих частей и соединений Красной Армии. Ушли на фронт и специальные казачьи подразделения.
С первых месяцев войны стали возникать добровольческие воинские формирования. Уже летом и осенью 1941 г. в них насчитывалось до 2 млн человек. Захватило это патриотическое движение и Урал. Только в Челябинской области к 20 августа 1941 г. из числа добровольцев были сформированы 64 батальона и многие другие подразделения общей численностью почти 52 тыс. человек[52].
В 1942 г. труженики тыла приступили к созданию на добровольческой основе специальных воинских формирований. В январе молодежь Челябинской области начала сбор средств на строительство танковой колонны. В мае 96 танковая бригада, получившая имя Челябинского комсомола, ушла на фронт. В декабре по инициативе и на средства колхозников Еткульского, Шадринского и других районов были построены 150 танков, которые вошли в танковую колонну «Челябинские колхозники». Эти события получили освещение в исторической литературе.
Однако написаны далеко не все страницы подвигов уральцев в годы Великой Отечественной войны. Вот одна из этих страниц. В тылу, в казачьих районах Челябинской области, в начале 1942 г. зародилось движение за создание казачьего добровольческого воинского формирования. В него включились представители не только казачьего сословия, но и крестьяне, рабочие, служащие, учащиеся.