Я всегда считала, что тот мужчина, который не может обеспечить свою жену, имея все возможности, и не делает этого, не любит её. Забота о близком человеке, беспокойство о том, в каких условиях она будет жить — ещё одно проявление любви.
Профессор позаботился и об этом. Он был внимательным, и это побуждало быть внимательной к нему. Это заставляло смотреть на него иначе. Подмечать каждую деталь в поведении, мимике, с интересом заглядывать в очи…
— Спасибо, — тихо говорю я, разворачиваясь к мужчине лицом и прикасаясь ладонью к его щеке.
Я желала вложить в этот жест всё то, что испытывала, и я уверена, он почувствовал это.
Нежно прикасаюсь к его сладким, как мёд, устам. Невинно, чисто. Нет той страсти, что бурлила тогда. Лишь переполняющая нежность, до одури, до удушья.
Полёт в небо, где там, в вышине, море розовых облаков, клубящихся, словно пар, исходящий из недр рта зимой…
Комментарий к Глава 22. Пламя свеч
Жду отзывов. В этой главе есть психология Бетти - как вам? Понятно ли вам её суждение? Приятно ли?
P.S Катастрофически не хватает времени, но я отвечу на все отзывы в своей работе и прочитаю/напишу отзывы к работам моих постоянных читателей. Это случится очень скоро! Не обижайтесь!)
========== Глава 23. Искусство слов ==========
***
Как же это было глупо, но что не сделаешь благодаря своему безрассудству. «Обычный» спор. Игра на желание. Один раз удача мне улыбнулась, второй, а вот третий…
Гермиона, хитро ухмыльнувшись, взглянула на Мэган, делая несколько глотков сливочного пива.
Мы сидели в покоях этой гриффиндорки, так как в наши мы запустить её не могли — Пэнси обязательно бы всё рассказала декану. Грейнджер была старостой, и МакГонагалл выделила ей отдельную комнатку. Маленькую, но зато свою…
— Правда или действие? — тихо спросила она, касаясь заветной бутылочки на столе — своеобразного жребия в этой игре.
В прошлый раз Мэг выпало поцеловать великана-Гоила. Она выполнила этот ужас, с ненавистью глядя на юношу, только сегодня утром. Бедный парень… Гермиона же уже дважды ходила в Запретный Лес, конечно, в нашем сопровождении.
Раскрывать свои секреты особо я не хотела, а потому, закусив губу, выбрала второе, мысленно готовясь к какой-то очередной нелепице.
— Нырни в Чёрное озеро. Сейчас. — ухмылка тянет губы рыжей девушки, Шеил же тихо хохочет, уплетая за обе щеки какие-то печенья.
С глубоким вздохом, неуверенно киваю, заливаясь румянцем. А после мы втроём выбираемся из замка. Середина седьмого курса, впереди экзамены, а мы занимались чёрт знает чем.
С трудом обойдя миссис Норис и Филча, мы бегом двинулись по направлению к заветному месту, тихо смеясь.
Сердце стучит в висках. Адреналин бурлит в крови, а уста растягиваются в озорной улыбке.
— Давай! Не будь трусихой! — тихо говорят подруги в унисон, с блеском смотря на то, как я неуверенно пробую воду кончиками пальцев. Холодная.
Снимаю тяжелую мантию, тёплый свитер, юбку и школьные каблуки, ведь иначе точно заболею, в одежде простудиться гораздо легче. Дрожащими руками обхватываю себя и, закрыв глаза, шагаю в эту тёмную жидкость.
Невероятное чувство. Колкий страх пускает импульсы по всему телу. Температура плоти вмиг понижается. Первая секунда — словно шаг на канате в цирке, где высота — метров десять. Прекрасна, неповторима, но так опасна. И это опьяняло, заставляло плыть дальше.
Плеск воды. Оборачиваюсь. Грейнджер по горло в этой тёмной мгле в пару метрах от меня. Её смех тихим эхом повторяется в этой местности.
— Идиотки! — кричит едва ли не в голос Шеил, снимая верхнюю одежду.
А потом становится ужасно холодно. Зубы стучат. С каждым мигом вода сильнее обволакивает тело, которое покрывается огромной стаей мурашек. Дурацкое ощущение некой свободы от этих правил. Смех гриффиндорки и хихиканье Мэган.
— Как будто ты умнее, — саркастично подмечает Грейнджер дрожащим голосом.
Я подняла голову, делая плавные движения руками. Тёмные облака клубились средь небес, изредка давая возможность увидеть сияющие звезды и луну на тёмном бархате. Ветки склонившихся деревьев к воде делали это место ещё более загадочнее. На берегу трава наклонялась из стороны в сторону из-за порывов ветра. Тихое, приятное чириканье птиц.
Это была дальняя часть парка замка, в неё редко кто заходил, а потому мы и выбрали именно её.
Выдыхаю пар.
Волосы гриффиндорки полностью вымокли, и от пышной гривы не осталось и следа. Мои же кудри только сильнее завились и естественно обрамляли лицо.
— Кто это здесь?! — раздался хриплый голос старика. Филч светил фонарём на другой стороне, — Немедленно покажитесь! Вылезайте!
— Кто доплывет последней, тот стащит у Крэбба его торт для Дафны! — тоном детского сказителя заговорнечески тихо произношу я.
Мы плыли так быстро, как только могли, тогда как свет от фитиля медленно приближался, а злобные чертыханья становились всё громче. Последней была Мэг. Девушка нарочито обиженно надула губы, пока мы быстро надевали одежду, ощущая ещё больший холод чем в воде из-за ветра.
— Негодницы! Я доберусь до вас и обязательно расскажу всё-всё директору, как только узнаю на каком вы факультете! Бесстыдные девки! — слышали мы себе в спину, со всех ног направляясь к дверям Хогвартса, тихо хохоча.
— Глупый старик! — крикнула в ажиотаже Мэган, обернувшись, а дальше побежав за нами в комнату гриффиндорки.
Мы были уже почти у цели, но, увы, у кого-то сверху там был свой план. Из поворота вышел Снейп, и я в буквальном смысле врезалась в него. Мокрая, красная, с блеском в глазах. Шеил начинает икать, а Гермиона инстинктивно отходит на несколько шагов назад.
— Мерлин Вас забери! — тоном грозовой тучи отчеканил он, сверля меня взглядом, от которого нутро начинало холодеть, а перед глазами плясать алые искры. Я стыдливо опустила взор, не в силах и пошевелиться, — Какого сполохвоста вы здесь делаете? Да ещё и в такое время суток! Я требую объяснений! Сейчас же!
Я побелела как снег. Отдышка появилась снова.
Признаться честно, именно тогда впервые в жизни получила какое-то странное удовольствие от этого баритона. Он был зол как черт, а я дрожала и жмурилась, как ребёнок, совсем не от страха, а от нового, иного чувства… Мужчина говорил что-то ещё, не касаясь меня и пальцем, но, казалось, залезал в душу, в сознание своим голосом. Сладким до одури. Терпким до головокружения. Миндальным до потери пульса.
***
Я открыла глаза, быстро подняв корпус над кроватью.
Мне редко снились воспоминания. Разве что приют или Эллинор…
Прохладный поток воздуха струился из окна и дул мне в лицо, наполняя душу свежестью. Я пригладила волосы, пытаясь избавиться от остатков неги. Сердце не желало возвращаться в прежний ритм, оно билось о грудную клетку. Будто делаю неспешные глотки алкоголя…
И всё же, в свои восемнадцать, я делала для себя выводы, определяющие не только мою сущность, но и моё будущее.
Определённо, мне не был безразличен профессор Снейп, но и мои чувства становились глубже, вынимая из глубин памяти те моменты, которые принесли бы им ещё больше какого-то понимания их начал. И мысль эта была такой яркой, что я судорожно вдохнула такой необходимый воздух.
Я хочу узнать его.
Его сущность, душу со всеми её демонами и ангелами.
То, какой пирог ему больше нравится: с яблоками или малиной.
То, как именно он рос. Его детство.
Его потаённые мечты и тихие желания, перерастающие в смысл жизни.
Начало начал.
Невольно прикасаюсь к своим устам, вспоминая вкус его губ. Его страсть, его чувства…
***
Я спускалась по лестнице на второй этаж. Приятный запах проникал в горло, пуская в ход все рецепторы.
Мистер Летучая Мышь стоял ко мне спиной и что-то нарезал ножом — стук о деревянную доску был мне слышен. Жидкость в кастрюле бурлила, а хозяин дома лишь спустя несколько секунд выключил огонь на маггловской плите.