— Но ваш корабль? — спросила Леа.
— Команда хорошо обучена. Они справятся с разгрузкой самостоятельно.
Но вспомнив о прабабке и о том, что во имя Рэйчел ей следует соблюсти приличие, девушка снова принялась возражать:
— Но я действительно думаю…
Тревор тронул ее за руку:
— Если вы не против, Леа, то у меня есть предложение. Нас ведь тут двое, и у каждого свои обязанности.
Леа из последних сил сдержалась, чтобы немедленно не вспылить. Ей казалось, она уже слышит, как Тревор предлагает отослать ее вместе с Рэйчел домой, а его самого оставить распоряжаться на пристани. Правда, и ей казалось, что так будет правильно. Но ведь и тут много дел. И она вполне способна справиться с ними без чьей-либо помощи!
— Вы лучше меня знаете, как тут распорядиться, — продолжил Тревор. — Если не возражаете, я отправлюсь вместе с капитаном до усадьбы, а потом доставлю коляску обратно за миссис Стэнтон.
Она удивленно приподняла бровь, не в силах вымолвить ни слова. Тревор без устали преподносил все новые сюрпризы.
— Ну так что же, Леа? Мне кажется, это могло бы устроить нас всех, если, конечно, вы не пожелаете ехать с вашей сестрой. Решайте.
— Буду с нетерпением ждать того момента, когда вы снова вернетесь на пристань, — улыбнулась Леа. — Против ваших приемов опытного соблазнителя не могут устоять даже престарелые леди. Бабушка, кажется, уже очарована вами и непременно устроит жуткий скандал, если вы сами не отвезете ее домой.
Тревор шутливо по-военному откозырял ей, и снова с замиранием сердца Леа представила его в форме. Возле коляски тем временем собралась группа негров. Тревор властным голосом приказал им разойтись и приниматься за работу, и уже через полминуты коляска катила по дороге на плантацию.
На дядином жеребце майор Прескотт был неотразим. Просто поразительно, как он менялся: порой это был добрый, заботливый мужчина, а иногда — властный и горячий. Была в нем какая-то природная злость, точнее — гордое упрямство. Теперь Леа видела, что он честен не только вообще, но и перед самим собой: готов признать истинную расстановку сил между ними, тогда как все прочие мужчины, с которыми ей доводилось встречаться, безоговорочно претендовали на первенство. Леа поняла это как-то вдруг, неожиданно для самой себя, словно по темному небу полоснула ослепительная молния.
Итак, она безумно влюбилась в майора Прескотта!
Перед глазами Рэйчел носились разноцветные мухи, а в голове немилосердно стучало. Мягкое дыхание коснулось ее лица, и это приятное ощущение резко контрастировало с дурнотой и головной болью. Всего несколько минут назад она стояла на пристани вместе с майором Прескоттом, глядя, как разговаривают Леа и капитан Трент. Ей стало нехорошо. Тревор подхватил ее. Вот и все, что она помнила. В тот же миг сознание покинуло ее.
Теперь Рэйчел уверена лишь в одном: она больше не на пристани. Коляску слегка потряхивало, но ей это не причиняло никакого неудобства. Благодаря чьей-то твердой руке голова ее не чувствовала толчков, а сбоку ее согревало человеческое тепло. Ощутив нехватку воздуха, девушка глубоко вдохнула аромат сырой земли, трав, кожаной обивки коляски и чего-то еще, не связанного с плантацией. Моря? Внезапно ее посетило видение: волна, плещущая на песчаный берег, а над нею носятся чайки… Да, и еще какой-то знакомый запах. Табак?
Рэйчел сжала веки и отшатнулась от неожиданного движения прямо перед ее лицом. Через мгновение она открыла глаза и увидела перед собой раскачивающуюся голубую ткань. Но почему ее шляпка мелькает туда-сюда перед самым лицом? Отведя ее в сторону, Рэйчел попыталась сесть прямее, но чья-то сильная рука не пускала.
— Вам лучше? — Глубокий мужской голос заставил Рэйчел окончательно очнуться. Но она слишком резко повернула голову, и взор ее снова затуманился. Должно быть, она спит. Девушка потерла болящую точку на лбу между бровями своим тонким пальчиком. С чего бы это ей представилось, что рядом сидит Джастин Трент? Он ведь должен быть на пристани, вместе с Леа следя за работой. И их головы снова склоняются так близко друг к другу…
— Мы уже через минуту будем дома. Вы сможете идти сами?
Медленно, боясь спугнуть сладкое наваждение, Рэйчел подняла веки. Но это не сон!
Эти блестящие серые глаза могут принадлежать одному-единственному человеку — ее отважному морскому капитану. Она действительно в коляске и, как ни невероятно, в его объятиях. Господи! Она, наверное, уже умерла и попала прямиком в рай!
— Вы так встревожили меня, милая леди. — Изучая ее лицо, Трент заулыбался, и по углам его глаз показались легкие лучики. — Но вы же не собираетесь снова падать в обморок?
Он провел своей ладонью по руке Рэйчел, обжигая ее сквозь рукав. Дрожь пробежала по ее телу с головы до самых пят. На сей раз если она и впрямь потеряет сознание, то не от жары, а от волнения: Джастин так близко! Не в силах вымолвить ни слова, Рэйчел в знак согласия лишь тряхнула локонами, закрепленными на висках.
— Вот и славно. Я еще помню вашу Нелли. Не дай Бог появиться на пороге усадьбы с ее обожаемой воспитанницей на руках! Да она просто-напросто оторвет мне голову.
Рэйчел тихо усмехнулась. Она любовалась дорогими сердцу чертами. Лицо Джастина в долгих плаваниях загорело до бронзового оттенка, который чудесно оттенял яркие светлые глаза и белоснежные зубы. А усы… О, они ее завораживали! Ей хотелось потрогать их и убедиться, что на ощупь они так же мягки, как и на вид. Он действительно отчаянный парень, как сказала Леа, и при одном только взгляде на него вскипает кровь.
Еще сестра говорит, что Трент напоминает ей пирата. И что у него в каждом порту есть женщина.
Наконец, услыхав конский топот сбоку от коляеки, которой собственноручно управлял Джастин, девушка посмотрела в ту сторону. Оказывается, они не одни. Тревор ехал рядом верхом. Не в силах удержаться, Рэйчел поглядела на руки капитана, которые сейчас держали поводья лошади. Они были большими, умелыми и, наверное, мозолистыми. Он, конечно, не принадлежал ни кругу богатых плантаторов, ни обществу аристократов. И наверное, Леа права: у него все признаки мошенника и хитреца.
Но ей все равно. Это единственный мужчина, которого она желает себе в мужья.
Трент остановил коляску у парадного крыльца.
— Вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы прибрать волосы?
Проведя рукой по затылку, Рэйчел обнаружила последствия своего обморока и поняла, что выглядит ужасно.
— Позвольте. — Отложив вожжи, Трент провел пальцами между прядями, как бы расчесывая их вдоль спины девушки.
Рэйчел уронила руки и наслаждалась каждым восхитительным мигом его ухаживания. Если случится так, что он больше ни разу в жизни не обратится к ней напрямую и не прикоснется к ней, то по крайней мере останутся воспоминания, которые она будет лелеять в своем сердце.
— Боюсь, ваши шпильки все растерялись.
— О! — только и сумела произнести Рэйчел. Ее сознание работало замедленно, мысли путались в голове. Вместо того чтобы отчетливо соображать, она испытывала восхитительный трепет в области шеи и спины, который расслаблял ее и сбивал с толку.
Оцепенев от наслаждения, Рэйчел позволила ему надеть на нее шляпку. С отсутствующей улыбкой наблюдала она, как Джастин завязывает ленты большим бантом у нее под ухом. Огрубевшие пальцы слегка касались ее щеки, и капитан немного дольше, чем это было необходимо, возился с завязками. Девушка не возражала. О, она совсем не была против.
Взгляд Трента, прикованный к ее лицу, в конце концов обратился на ее губы. Рэйчел судорожно вздохнула. Она отдала бы все на свете, чтобы он поцеловал ее, прямо здесь, на глазах у всей «Ривервинд». Если бы она хоть капельку походила на свою сестру, то немедленно сделала бы что-нибудь, поощряющее его к этому. Но разве можно женщине показать кавалеру, что она желает его?
Дверца коляски распахнулась.
— Вы выглядите намного лучше, — сказал Тревор.
— Да… Простите, я причинила столько неудобств вам обоим.