— Это правда?
Держась за стол, она снова опустилась на свое место. Должно быть, ему стало известно о ребенке. А уж если знает Тревор, то значит, об этом гудит весь дом. Либо Леа проболталась ему, либо он догадался сам. Девушка закрыла лицо руками.
Майор стал на колено и, взяв ее руку в свою, ласково произнес:
— Все будет хорошо, обещаю. Вы мне доверяете?
Рэйчел заглянула в его теплые ореховые глаза и расслабилась. Ну вот, майор и тот верит, что Джастин обязательно вернется и женится на ней.
— Вы очень добрый человек. Вы поддерживаете меня, как можете. — При этих словах Тревор поморщился и слегка улыбнулся. — Но мои проблемы никоим образом вас не касаются.
Прежде чем ответить, он на секунду закрыл глаза.
— У ребенка должно быть мое имя. Клянусь честью, вы ни в чем не будете нуждаться. — Рэйчел ахнула и выдернула свою руку из ладони Тревора, а он добавил: — Разумеется, мы уедем из «Ривервинд». Нельзя же оставаться в том доме, где…
Она подскочила, оттолкнув стул. Тревор удивленно повел бровью и тоже встал.
— Я понимаю, что это несколько неожиданно, но поскольку вы в положении, то выбора не остается.
Рэйчел подняла руку, желая остановить его.
— Так вы… предлагаете жениться?
Тревор был озадачен:
— Ну конечно.
Девушка с трудом проглотила комок в горле и сказала:
— Вы поступаете крайне благородно, но я не могу допустить, чтобы вы ради меня пожертвовали столь многим.
Тревор быстро поклонился, прошел к двери и распахнул ее.
— Пустяки, моя дорогая. Возможно, я повел себя по-хамски, но у меня еще остались представления о чести. Я немедленно поговорю с вашим дядей.
Рэйчел на миг утратила дар речи, но и его было достаточно, чтобы Тревор исчез из поля ее зрения. Так что когда она крикнула: «Я не хочу за вас замуж!» — было уже поздно. Он ее не слышал. Ошеломленная, Рэйчел стояла несколько мгновений, показавшихся ей вечностью. Она вся оцепенела, а в мыслях звучали его последние фразы. И тут ее осенило: «Тревор решил, что ребенок от него!»
Ей надо бежать за ним как можно скорее, но теперь уже слишком поздно. Если Рэйчел сейчас ворвется в кабинет дяди и выложит всю правду, то тем самым лишь усугубит дело. Эдвард ни за что не простит Джастину, что тот соблазнил его племянницу. Господи, а что он подумает о Треворе?!
Ей надо объясниться с майором, и пусть он посоветует, как выпутаться из этого чудовищного клубка событий. А до этого надо поговорить с сестрой. Ведь Леа до сих пор ничего не знает, а дяде невозможно ни в чем признаться, не выдав ее отношений с Тревором. Снова подступила тошнота. Рэйчел вышла из столовой, у нее сильно кружилась голова.
Спускаясь по лестнице, Леа остановилась на ступеньках. Она провела рукой по волосам и сладко зевпула, пытаясь освободиться от остатков сна. Но вдруг вздрогнула, услышав, как звенят оконные стекла. Очевидно, это от сильного ветра. Слава Богу, у кого-то достало ума закрыть ставни, потому что сама она сегодня с трудом поднялась с постели. Леа надеялась, новые посадки тростника выдержат бурю.
Учитывая вчерашний переполох во всем имении, просто удивительно, что сегодня вообще кто-то смог вовремя подняться. Сердце Леа сладко сжалось при воспоминании о том, как вчера поздно вечером Тревор возвращался в усадьбу со своей находкой. И девушка, радостно улыбаясь приятным мыслям, пошла дальше. Правда, они так и не сумели поговорить, но она надеялась, что вот-вот Тревор разыщет ее. При мысли об этой встрече Леа заволновалась.
Внизу на ступеньках показалась бледная, как привидение, Рэйчел. Леа уже собиралась поприветствовать сестру, но та покачала головой:
— Идем обратно наверх. Я должна тебе кое-что сказать.
Леа прошла к себе и дождалась, когда Рэйчел тоже войдет и закроет за собой дверь. Черты лица сестры исказились горечью, она забегала по комнате и часто, судорожно задышала. Леа почуяла недоброе.
— Что-то с дядей Эдвардом?
— Нет. — Рэйчел повернулась к ней. — Я не знаю, как тебе признаться в этом.
— Боже мой, Рэйчел, я ведь не дитя. Да что такое ты можешь мне сообщить?..
— Я беременна. Я хранила это в секрете, но, должно быть, Хипи как-то догадалась и разболтала повсюду. Тревор попросил у дяди Эдварда моей руки.
Леа молча, не в силах что-либо ответить, заморгала глазами. Должно быть, она чего-то не поняла.
— Ты… не могла бы повторить, что сейчас сказала?
Рэйчел подошла ближе и взяла Леа за запястье.
— Прошу тебя, не надо меня ненавидеть. Мне показалось, что Тревор это знает от тебя, и я решила, что ты нарушила обещание и рассказала ему о нас с Джастином… Я слишком поздно поняла, что он заблуждается. Теперь он хочет спасти меня от позора. Сказав мне об этом, он прошел вперед, в кабинет дядюшки, и выполнил свое намерение. Дядя Эдвард рад тому, что все так сложилось, ну а мне остается лишь плакать.
Резко высвободив свою руку, Леа поглядела на сестру. Она пыталась овладеть собой, а между тем горячие слезы уже навернулись ей на глаза. Несмотря на все усилия, голос ее зазвучал злобно и яростно:
— Как ты могла такое допустить? Ты же любишь капитана Трента. Или уже забыла?!
Рэйчел смотрела в пол, нижняя губа ее дрожала.
— Это не моя вина, Леа. Я люблю Джастина и хотела остановить Тревора, но не успела. Ты же понимаешь, что, пока Джастин не вернется, я никому не могу о нем рассказывать. Ведь понимаешь, правда? Дядя Эдвард возненавидит его. О Боже, не знаю, что мне теперь делать! Обещай, что не выдашь меня, пока я не приму решения.
Истерические всхлипывания, которыми сестра сопровождала эту свою речь, смутили Леа, но самое главное она уяснила себе слишком даже хорошо. С пылающей в сердце яростью она крикнула:
— Не беспокойся, твой секрет в надежных руках! — И, резко развернувшись, выбежала из комнаты.
— Подожди! — взмолилась Рэйчел, но опять опоздала.
Разум говорил Леа, что Тревор решился на этот шаг лишь затем, чтобы спасти репутацию Рэйчел, но сердце не желало прислушиваться к доводам рассудка. Мужчина, которого она любит, собрался жениться на ее родной сестре. Леа помчалась вниз по лестнице. Она не думала, куда и зачем бежит, и не останавливалась, покуда не очутилась на первом этаже.
Здесь она встала как вкопанная. Прямо перед нею оказался Тревор. Девушка глубоко вздохнула и сжала губы. Черт бы его побрал, ну как же можно не знать, с кем провел ночь!
— Леа, — прошептал Тревор. — Леа, мне надо с вами поговорить.
Внезапно у майора за спиной показалась дядина голова. Выходя вперед, он улыбнулся:
— Леа, дорогая, ты уже слышала прекрасные новости? Тревор и Рэйчел собираются стать мужем и женой.
Девушка закусила нижнюю губу и, досадуя на предательские глаза, готовые вот-вот пролить скопившуюся в них влагу, ответила:
— Рэйчел только что обрадовала меня.
Раненое сердце кровоточило. Но это и понятно — оно разрывалось на части. Она поглядела в пронизывающие глаза Тревора.
— Полагаю, я должна и вас поздравить, майор Прескотт.
— Леа…
Тревор на минуту обернулся к дяде, чтобы шепнуть ему что-то. Леа воспользовалась этим, приподняла край юбки в голубой цветочек и прошмыгнула мимо него. А она-то, дура, вырядилась ради него! Почти вслепую девушка преодолела пространство холла.
— Леа! — окликнул ее Тревор.
Звук его сапог, топающих по полу, заставил кровь стремительно помчаться по ее сосудам. Он догонял ее. Но Леа не желала с ним говорить. Во всяком случае, не сейчас. А может быть, и вообще никогда. И она бросилась бежать, но вскоре Тревор поймал ее за руку и развернул к себе лицом. На скуле его играли желваки, он был зол, но в глазах стояла боль. Господи, да как он смеет жалеть ее?!
— Дай мне объяснить… пожалуйста, — попросил он.
Леа выпрямилась во весь свой рост.
— Прекрасно. У тебя есть ровно минута.
Несколько мгновений он молча водил пальцами по своим волосам. Даже теперь, когда все внутри у Леа ныло и болело, этот жест тронул ее. Боже правый, вот же она, любовь, только руку протяни! Но тут она представила его и Рэйчел в качестве супругов и пришла в отчаяние.