Рассерженный инспектор, хлопнув дверью, удалился, и напарники остались наедине.
– Ну что, Роза, кажется, мы влипли... И хорошо влипли!
Она кивнула:
– Моррис тоже свирепствует... Узнав про микрофон, Гас приказал сержанту помалкивать – инспектор хочет скрыть несанкционированное применение подслушивающего устройства.
– Что, что?
– Ты же слышал... – упрекнула его Досада и продолжила:
– Насколько я могу судить, департамент еще ничего не знает, иначе бы меня здесь не было... Да, да... Я бы уже сидела за решеткой.
– Черт побери! – вырвалось у Данте.
– Либерман знает, что мы подошли совсем близко... Гас понимает ход твоих мыслей и не особенно на тебя сердится. Представляешь, он надеется на завершение дела, причем – тобой...
– Я очень смутно помню все события. Ты, кажется, стреляла? Расскажи поподробнее...
– Да что там рассказывать... Я всадила в багажник машины целую обойму... По крайней мере, целилась туда... Разбилось заднее стекло – значит, хоть один раз, но попала... Да, я записала номер, но оказалось, что табличка с цифрами – краденая. Пыталась преследовать его... Безрезультатно! Смылся. Здорово, правда?
– Машину так и не обнаружили?
– Нет. Хотя полдепартамента участвовало в розысках.
– Расскажи-ка мне о Черри...
Роза вздохнула, вспомнив, как врач просил не тревожить раненого. Ему и так досталось изрядно: только на одно плечо наложили более сотни стежков, да и крови потеряно около литра.
– В другой раз, о'кей? Расскажу обо всем... Даже в деталях.
– Сейчас, – настаивал напарник.
– Она умерла в больнице пять часов назад... Убийца ножом пробил ей насквозь печень. Черри нашли патрульные на Одиннадцатой авеню... В ней теплилась жизнь, но надежды не оставалось никакой...
Как только Рик увидел погоню за собой, то сразу же понял: нужно поскорее избавиться от тела и спрятаться, забиться в щель и не высовывать носа. Если он еще немного поколесит по городу, полицейские организуют засаду. К счастью, убежище не так далеко, и можно успеть укрыться.
Естественно, этой надежной норой являлся его гараж с автоматической дверью. Скрыться за нее – секундное дело...
Дрожащей рукой Рик отстегнул ремень безопасности и огляделся. Господи! Снова весь салон в крови, да и одежда запачкалась и покрылась красными пятнами. Когда он выбрасывал проститутку, она еще дышала. На какой же улице это случилось? Мужчина ехал настолько быстро, что потерял ориентировку и теперь никак не мог припомнить, где и что он делал. Главное, новый автомобиль не подкачал...
Но что все это значило? Как они могли догадаться? Ну, с черным бугаем проблем нет – это сутенер. Но кто другой?! Белый? И кого звала эта шлюха на помощь?
Рик растерялся, его охватывал страх. Казалось, все уже знают о нем и его делишках, хотя сам он понятия ни о чем не имеет. Его колени дрожали не переставая; да и зубы в унисон с ними выбивали барабанную дробь. Холодный пот выступил на лбу, дыхание стало судорожным.
Открыв дверцу, мужчина заставил себя вылезти из машины. Гараж поплыл перед его глазами. Рик оперся на капот и с минуту стоял, не двигаясь. «Отмывай автомобиль, – прозвучало в его голове. – Ведро... Мыло, губки... Нужно убрать стекла и кровь... Вылижи каждый сантиметр! Затем полей из шланга... Если потребуется, вытащи сиденья».
Мужчина помотал головой, приходя в себя.
– Ох, девочка, девочка, – бормотал он, наполняя таз теплой водой. – Ты хотела обмануть меня? Значит, ты предала своего папу, маленькая сучка...
Кто-то стрелял в его машину... О, дьявол! От заднего стекла ничего не осталось; все сиденье в мелких осколках. На этот раз действительно придется избавляться от автомобиля. А вместе с «шевроле» должен исчезнуть и Ричард Уэйкмен. Воскресший несколько лет назад, он снова умрет; от него ничего не осталось уже сейчас, кроме этой машины и нескольких бумажек, именуемых документами. Что ж, избавиться от Ричарда можно в один миг...
Ругаясь и пыхтя, Рик принялся за мытье салона. Он наполнял одно ведро за другим и, стирая губкой кровь, выливал грязную воду в раковину в углу помещения. Мужчина вспотел, протирая по нескольку раз одни и те же места. Только через пару часов машина была более-менее приведена в порядок.
Порядком уставший «труженик» отправился наверх принять душ.
В пятницу над Плежа-Бич с самого утра светило яркое солнце. Погода стояла просто великолепная. С океана дул теплый влажный ветерок.
Брайан Бреннан отправился на пляж, надев лишь плавки и сунув ноги в резиновые шлепанцы. Вчера он целый день проторчал в мастерской. Скульптора увлекла работа над статуями из бронзы. Брайан отлил их пару дней назад. Теперь предстояло самое интересное – оживить мертвый металл. Шлифовка... Самое кропотливое занятие в его творчестве и вдобавок ко всему отнимающее все силы и время. К концу дня Бреннан понял, что совсем изможден, а доводка скульптуры с каждой секундой становится все менее эффективней. Он махнул на все рукой и отправился в дом, рухнул на кровать и заснул.
В пять утра скульптор с неохотой поднялся. О своей работе вспоминать не хотелось... Спустившись по длинной бетонной лестнице, начинавшейся почти от изгороди его дома, Брайан ступил на мягкий песок побережья. Сбросив шлепанцы, Бреннан разбежался и нырнул в теплую морскую воду.
Когда его голова показалась над поверхностью, он уже находился метрах в тридцати от берега. Художник считался отличным пловцом и ненавидел узкие городские бассейны с хлорированной водой, куда иногда ходил с Лизой. Зато морские просторы приносили ему полное удовлетворение; здесь он забывал обо всем на свете.
Отплыв от берега на порядочное расстояние, мужчина сделал двадцать кругов, метров по сто каждый. Утомленный, но довольный собой, Бреннан направился к берегу и выбрался на песок, чувствуя во всем теле необычайную легкость и прилив сил.
Минут через пятнадцать после купания Брайан вернулся в дом. Всю эту неделю он наслаждался одиночеством. Диана и Мэри с Чарли уехали в Нью-Йорк еще в понедельник, так что никто не мешал ему уйти с головой в работу; все существующее вне стен мастерской его не интересовало.
«Нужно позавтракать», – мелькнула мысль у Бреннана. Но готовить не хотелось. К тому же запасы продуктов кончились.
Художник завел свою машину и решил прокатиться до Ниантика. Там можно не только перекусить, но и выпить отличного пива. Да, еще есть возможность перелистать свежие газеты.
Выбрав столик у стены, Брайан заказал яичницу с ветчиной и включил радио. «Мец» и «Янкиз», его любимые команды, в этом туре проиграли. Зато синоптики обещали на следующей неделе солнечную и жаркую погоду. Криминальную хронику открывало сообщение из Нью-Йорка.
Диктор рассказывал о трагедии в Манхэттене, разыгравшейся сегодня утром. О, это уже кое-что... Брайан включил радио погромче. Когда же художник услышал, что упоминается Тридцать восьмая улица между Десятой и Одиннадцатой авеню, то как-то даже повеселел. «Совсем рядом с моим городским домом», – подумал он. Убиты полицейский и проститутка. Еще один детектив находится в больнице в тяжелом состоянии. Но как только диктор упомянул фамилии Скраггса и Данте, мужчина чуть не упал со стула от сверхнеожиданной для него новости. Сразу же с лица исчезло самодовольное выражение... Брайан включил радиоприемник на полную мощность.
Сэм Скраггс умер от ножевых ранений, которые получил во время задержания опасного преступника. Джо Данте тоже досталось изрядно. Убийце удалось скрыться. Полиция разыскивает голубой «шевроле» с нью-йоркской лицензией и номерами 6010 AWA.
– Данте... – пробормотал художник. – О господи...
Бросившись к телефонной будке, он позвонил в Манхэттен, в Десятый участок, и попросил позвать к аппарату детектива Лосаду. Дежурный ответил, что ее здесь нет и он не знает, где ее искать.