А поскольку император благословил Эолайоса и передал ему корону свою, потомки Основателя стали императорами нашей великой империи".
Вся семья царя посмеялась над первым переводом, после чего старшая царица Арлисса сказала:
— Теперь ясно, кого взять переводчиком с Южного среднего.
Не уточняя дальше, Атар велел вызвать сначала Кхана, а после него Ликта. Кхану он высказал своё благоволение и вручил десять золотых.
— Пиши своим красным слогом о местной истории, о нашей, обо всём, о чем хочешь. Я буду тебя вознаграждать за каждое удачное произведение. Только не называй их историями или хрониками, пусть они будут романами, повестями, сказками, балладами — да чем угодно подобным.
— И помни, что писать о наших людях стоит с осторожностью. Ведь, если приврёшь что-то, хотя бы и самое лучшее, о гражданине, другие над ним смеяться будут. А поскольку монаха нельзя вызвать на поединок, он вместе с друзьями просто хорошенько тебя отделает, — ехидно предупредила Арлисса.
Появившемуся затем Ликту царь заявил:
— Нам пора создать библиотеку, соответствующую славе и чести нашего царства. Назначаю тебя хранителем библиотеки. Ты проследишь, чтобы всё было в наилучшем порядке, и никому поблажки не дашь. Жалование тебе пока что положу десять золотых в месяц, и еда с царского стола. Будешь заодно переводить со Среднего южного, но переводы давай на просмотр мне, прежде чем помещать в библиотеку. Мои доверенные монахи их подредактируют и перепишут, а то твой почерк иметь на них позор.
Довольный Ликт поклонился и вышел.
Атар милостиво сказал послу:
— Сегодня я благодарен тебе: ты надоумил меня, что я не подумал о важнейшем для царства учреждении. И на стене библиотеки будет надпись, что начало ей положили древние книги и свитки, предоставленные для копирования и перевода Даналидом из Южной Империи.
Даналид понял, что настала пора уходить. Но он поразил Атара просьбой затянуть официальное представление:
— Царь, у меня есть несколько вариантов действий, и я должен осмотреться, чтобы не опозорить себя, Южную Империю и своего государя неуместными предложениями. Ситуация слишком сложная и важная, чтобы допускать такие глупые ошибки. Прошу твоего благоволения, дабы разрешить мне побыть месяц или немного больше на положении твоего гостя, прежде чем ты соизволишь дать мне официальную аудиенцию.
Атар улыбнулся и согласился: он предполагал увидеть прожжённого циника и взяткособирателя, но, против ожиданий, посол не произвёл неприятного впечатления при первой встрече.
Со своей стороны, Даналид получил самое приятное впечатление о царской семье. Прежде всего, он оценил взаимоотношения в треугольнике царь и две царицы. Он знал, что младшая жена — дочь агашского царя, а старшая — достаточно низкого происхождения. Но старшая, невысокая смугленькая златовласка с крепким телом, не очень худая, но и не полная, широкобёдрая, с лёгкими движениями и изысканным владением Древним языком, выглядела прирождённой властительницей. А младшая, белокожая, пухленькая, оказывала ей знаки искреннего уважения и не зря в некоторый момент назвала её "наставницей": даже Древним она владела, пожалуй, хуже всех в семье. Чувствовалось, что царь советуется прежде всего со старшей женой, а младшую при всём уважении к ней рассматривает как супругу в традиционной семье. Заодно можно было видеть отсутствие всякой ревности и соперничества между жёнами и между жёнами и детьми, хотя сын-наследник был от другой женщины. Установить такую обстановку взаимного уважения и взаимной поддержки в семье — важный признак незаурядного правителя, у которого есть чёткие принципы, железная воля и крепкие руки под прикрытием внешней мягкости и бархатных перчаток.
Честно говоря, первоначально Даналид планировал остановиться в Агаше, но теперь он решил сначала внимательнее изучить неожиданно возникшее царство необычного народа. Он нанял двух учителей старкского языка: монаха-старка и полиглота-переводчика из Древних. Он посещал народные собрания, заседания Сената и суды. Формально на народных собраниях и в Сенате запрещалось присутствовать посторонним, но для народных собраний было принято негражданам покупать места у окон соседних зданий и на их крышах. Заметив как-то Даналида в окне, царь передал ему через дежурных граждан приглашение во время собраний наблюдать за ними из окон царского дворца. А для Сената он сразу же выдал ему пропуск в "потайные" кельи сбоку сенатского здания, откуда можно было наблюдать за заседаниями.