Асретин был очень обижен решением царя и собирался апеллировать к Совету царства, а, может быть, и к народу. В воинственном настроении он отправился на Совет.
А великолепная семёрка воров подошла к Каратарикоте. Кой Растротон, который был назначен смотрящим в предстоящем деле, открыто двинулся в деревню, остальные скрытно остановились в паре вёрст. Крис выбежал навстречу Кою с распростёртыми объятиями, так что ни у кого сомнений не возникло: приехал друг. И вполне естественно, что хозяин сразу уединился с ним пить и обсуждать свои дела.
— Крис, вот знак Чона. Я смотрящий в нашем деле.
— Порядок должен быть, я сразу догнал это. Давай перетрём, что делать. Свистки есть?
— Конечно, есть. Вот и для твоей ведьмы свисточек. Маруха и слуги пусть уши заткнут. А тебе всё по дубине, как я понял.
— А снадобья?
— Кое-что купили, кое-что сделали сами. Вот для твоей ведьмы намазаться. Потом почешется пару дней, и больше ничего. А это для тебя. Обсираловка, чихачка и слабачка в пыли. А вот снотворное, дурилка и дристалка.
Обсираловка вызывала панический ужас, чихачка — неудержимое чихание, слабачка лишала сил. Дристалкой называли слабительное. Дурилка была самым тонким из снадобий. Её добавляли в вино, когда нужно было человека не споить до бесчувствия, а просто снять у него тормоза и критику. Например, его хотели обыграть, или разговорить, или скомпрометировать, или подложить ему шлюху, или подсунуть жульнический договор. И вкус у этого снадобья был тонкий и приятный. Правда, похмелье после такого вина было тяжёлым во всех смыслах.
Крис сразу же засыпал снотворное, дурилку и слабительное в три подготовленных кувшина с вином.
— А сейчас морду сделаем, что мы бухие в доску, и я покажу тебе, кого удерживать. Три двора надо будет целиком загонять назад. В остальных увидишь сам. Лучших баб и подходящих детишек в подвал моего дома тащите, слабаченных и сонных в сарай.
— Идёт! Пошли!
"Пьяная" парочка бродила по деревне, и Крис незаметно показывал на женщин и детей, мужиков и баб поили вином (естественно, с дурилкой; молодых женщин порою со снотворным) из прихваченных бурдюков. А заодно внимательно рассмотрели три двора. Перед вечером Крис с друганом зашли в один из нужных дворов и чуть ли не насильно напоили дрожащих крестьян вином, всех, от мала до велика.
— Ты что не пьёшь, шлюха? У меня д-д-ружок приехал! В-в-веселись! И мальцу дай пару глотков, пусть он тоже выпьет за наше зд-д-д… Тьфу, мать! Здоровье!
В темноте друг потихоньку ушёл.
Эта ночь была полнолунием. В полночь вдруг раздался жуткий вой у господского дома. Перепуганные крестьяне увидели, что хозяин стоит у своих ворот и воет, а над двором на метле летает голая ведьма и дико хохочет, разбрасывая во все стороны что-то огненное. На вой хозяина отозвались ужасные голоса со всех сторон деревни, и из леса двинулись к деревне черти, тоже все в огне.
— Н-н-не бойтесь. Это мои друзья! — заорал хозяин окровавленным ртом.
Естественно, это вызвало противоположную реакцию. Кое-кто забился в свои дома. Кто-то помчался вон из деревни. Кто-то метался в панике. Черти набросились прежде всего на бегущих, схватили женщин и детишек и погнали в деревню. А остальные, лишившись всякой воли к сопротивлению от дикого страха, от вида ужасных чертей, серной вони и ещё чего-то, что вызывало безудержное чиханье, помчались ещё быстрее. Черти отволокли перепуганных жертв в господский двор и двинулись по домам.
— Куда бежите? — грозно кричал крестьянам хозяин, но они двор за двором в дикой панике бежали по единственной дороге, кроме тех, кого хватали черти. Впрочем, пару крестьяночек ухватил сам хозяин, потискал им груди и велел идти к нему и ничего не бояться. Они покорно пошли во двор, с облегчением думая, что их не отдадут чертям на съедение, а хозяин просто поимеет их.
В один из двух дворов, которые хотели удержать, ворвался чёрт и заставил всех выпить вина, после чего все стали неудержимо бегать в отхожее место, и было уже не до бегства. Другие собрались было бежать, но их встретил сам хозяин, вырубил экономным ударом вопившую бабу, а остальным прошипел: