Важную роль играет медицинское снаряжение. Здесь я пользовался консультацией врачей Якоба Ролла и доктора медицинских наук Холта. Благодаря этому у нас был полный комплект. Одна из аптек Кристиании подарила экспедиции все необходимые лекарства в превосходной упаковке. К сожалению, в составе экспедиции не было врача, и эту обязанность мне пришлось взять на себя. Лейтенант Ертсен, у которого обнаружились явные способности зубодера и костоправа, прошел молниеносный курс обучения в зубной клинике и госпитале. Многому можно выучиться в короткий срок, стоит только захотеть; пример лейтенанта хорошо это подтверждает. Удивительно быстро и уверенно Ертсен справлялся с самыми сложными случаями. Всегда ли его лечение шло на пользу пациенту – это другой вопрос, который я оставлю без ответа. Зубы он рвал с ловкостью фокусника. Раз – он показывает пустые щипцы, два – в этих щипцах уже торчит большой коренной зуб. Судя по крикам, операция эта проходила не совсем безболезненно.
Одна спичечная фабрика всецело обеспечила нас спичками. Их так основательно упаковали, что мы, наверно, могли бы до самой Антарктики тащить ящики по воде за собой, и по прибытии спички оказались бы совершенно сухими. Патронов и взрывчатки мы запасли очень много. Учитывая, что в трюме было полно керосина, можно сказать, что «Фрам» вез довольно опасный груз. Поэтому мы ввели самые строгие противопожарные правила. Во всех каютах и в других местах были размещены огнетушители. На палубе стояла в полной готовности помпа со шлангом.
Не был забыт и необходимый ледовый инструмент: ледовые пилы длиной от двух до шести метров, пешни и буры.
Мы везли с собой много научных приборов. Профессор Нансен и Хелланд-Хансен не один час посвятили нашему оборудованию для океанографических работ. А потому мы и тут были обеспечены образцово. К тому же Престрюд и Ертсен прошли необходимую подготовку по океанографии у Хелланд-Хансена на биологической станции в Бергене. Я сам провел там лето и прослушал океанографический курс. Хелланд-Хансен – прекрасный учитель. К сожалению, не могу утверждать, что я был столь же блестящим учеником.
Профессор Мун снабдил нас комплектом метеорологических приборов. Из инструментов «Фрама» назову маятниковый прибор, отличный астрономический теодолит.[20] и превосходный секстант[21] Лейтенант Престрюд обучался работе с маятниковым прибором у профессора Шеца, а обращению с астрономическим теодолитом – у профессора Гельмюйдена. Кроме того, у нас было несколько секстантов и искусственных горизонтов, как стеклянных, так и ртутных. И бинокли всех типов, от самых больших до самых маленьких.
До сих пор я говорил об основном экспедиционном снаряжении, теперь перейду к специальному снаряжению зимовочного отряда. Дом, который мы везли с собой, строился на моем участке в Бюндефьорде, так что я мог следить за работой на всех стадиях. Строили его братья Ханс и Ерген Стюбберюд, и они по праву могут гордиться великолепным результатом. Стройматериалы были превосходного качества. Дом был 8 метров в длину и 4 в ширину. Высота от пола до конька – около трех с половиной метров. Обыкновенный дом, с двускатной крышей и двумя комнатами. Одна, длиной в 6 метров, должна была служить спальней, столовой и гостиной. Другая комната, длиной в 2 метра, предназначалась для кухни, это были владения Линдстрема. Из кухни через люк можно было попасть на чердак, где предполагалось хранить часть провианта и снаряжения.
Стены были из трехдюймовых досок с воздушной изоляцией. Воздушная прослойка отделяла от досок наружную и внутреннюю обивку. Для изоляции использовали картон. Пол и потолок двойные, крыша одинарная. Толстые, крепкие двери стесаны по краю наискось, чтобы плотнее закрывались. Два окна: одно, в торцевой стене, с тройной рамой, другое, на кухне, с двойной. На кровлю мы взяли толь, для полов – линолеум. В комнате были две вентиляционные шахты: одна вытяжная, другая для поступления свежего воздуха. Вдоль стен шли в два этажа койки для десяти человек: у одной стены шесть, у второй четыре. Осталось только назвать стол, табуретки для каждого и керосиновую лампу.
Половину кухни занимала плита, вторую половину – буфет и полки. Дом основательно просмолили, все части тщательно пометили, чтобы легче было его собрать. Для крепления дома к грунту, чтобы его не снесли антарктические бури, я попросил ввинтить по крепкому рыму[22] в обоих концах коньковой балки и в каждый из четырех угловых столбов. Мы взяли с собой шесть метровых рым-болтов, намереваясь вбить их в лед барьера. Эти болты и рымы на доме мы думали соединить стальными тросами, которые натягивались винтовыми талрепами. Кроме того, имелись запасные цепи, их можно было перекинуть через крышу с обеих сторон, если буря станет очень свирепствовать. Обе вентиляционные шахты и колпак над дымоходом прочно крепились снаружи оттяжками.
Как видите, были приняты все меры, чтобы дом был уютным и теплым и прочно стоял на земле. Кроме того, мы везли множество больших и малых досок.
Помимо дома у нас было 15 шестнадцатиместных палаток. Десять из них старые, но совсем крепкие. Мы получили их от военно-морского интендантства. Остальные пять были новые, купленные на военных складах. Палатки должны были служить временным жильем. Они легкие, их можно быстро поставить, и в то же время крепкие и теплые. Пока мы шли на юг, Ренне снабдил пять новых палаток полом из толстого брезента.
Все ящики с продовольствием, предназначенные для зимовья, пометили и сложили в трюме отдельно, чтобы их быстро можно было выгрузить на лед.
Мы взяли 10 саней работы одной спортивной фирмы в Кристиании, сделанных по образцу нансеновских, но несколько шире, длиной около трех с половиной метров. Полозья из лучшего американского гикори[23] со стальной оковкой. Остальные части – из доброго, прочного норвежского ясеня. К каждым саням была приложена пара накладных полозьев, которые легко крепились скобами и так же легко снимались, когда они были не нужны. Стальная оковка была промазана суриком, накладные полозья – дегтем. Сани на редкость крепкие, пригодные для всякой работы на любом рельефе. Тогда я еще не знал обстановку на барьере так хорошо, как изучил ее позже. Естественно, сани были очень тяжелые.
20
Теодолит – геодезический инструмент для измерения на местности горизонтальных и вертикальных углов; состоит из вращающегося вокруг вертикальной оси горизонтального круга (лимба) с алидадой, на подставки которой опирается горизонтальная ось вращения зрительной трубы и вертикального круга. Применяется при геодезических, астрономических, инженерных работах. (Прим. выполнившего OCR.)
21
Секстант (в морском деле – секстан) – астрономический угломерный инструмент, применяемый в мореходной и авиационной астрономии. Лимб секстанта составляет 1/6 часть окружности. (Прим. выполнившего OCR.)
22
Рым (от голландского ring – кольцо) – металлическое кольцо, жестко или шарнирно соединенное со стержнем (болтом). (Прим. выполнившего OCR.)
23
Гикори (кария) – род деревьев семейства ореховых. Высота до 65 м. Около 20-ти видов; Северная Америка и Азия (Китай). Орехи пекана и других видов съедобны, они содержат до 70 % пищевого масла. Многие виды широко культивируют (в Западной Европе, Северной Америке, Прибалтике, Крыму, Молдавии, Средней Азии, на Кавказе и пр.) как ценные орехоплодовые и декоративные растения. (Прим. выполнившего OCR.)