Во время поездки в американский Аннаполис захотелось побывать в самом престижном учебном заведении США — Военно-морской академии. На КПП предъявил российский паспорт дежурному офицеру, который после его просмотра сделал запись в журнале и, пропустив через сканер мою сумку с фотоаппаратом, улыбнулся: «Вэлкам!»
Но я особо не переживаю, что не попал на территорию бывшего ЛВВПУ. Может, и к лучшему: пусть училище остается в памяти таким, из ворот какого я отправился 42 года назад в офицерскую жизнь.
Через забор увидел только, что нет на плацу памятника Ленину. Как рассказали друзья, его в начале девяностых вырвали за ноги из асфальта трактором. А на месте мемориала погибшим в годы войны курсантам ЛВВПУ теперь стоит безликая боевая машина.
В том, что правильно сделал, оставив попытку пройти на территорию бывшего ЛВВПУ, еще раз убедился, пролистав книгу «Светлая память героям павшим. Честь и слава героям живым», изданную в академии в прошлом году. Чего стоит предисловие ее начальника: «Триває російська агресія на Сході нашої держави… Так, завдяки мужності та героїзму наших військовиків, патріотизму українців, нам вдалося зупинити російську навалу. (Продолжается российская агрессия на востоке нашего государства. Но благодаря мужеству и героизму наших воинов, патриотизму украинцев нам удалось остановить российский натиск)». Не буду дальше цитировать антироссийский бред украинского генерала. Могу лишь сделать вывод: плохо кавалер ордена «За службу Родине в ВС СССР» усвоил понятия «агрессия» и «война».
Книга о павших и живых выпускниках академии страшная. Восемь офицеров удостоены за бои в Донецке и Луганске звания Героя Украины (трое посмертно). В 2014–2016 годах погибли 53 выпускника академии. За что? А скорбный список пополняется. Будут ли этих одурманенных пацанов помнить лет через десять — двадцать? Как помним мы выпускника ЛВВПУ, кавалера двух орденов Красной Звезды Валеру Глезденева, погибшего в Афганистане. Война тогда шла на чужой территории. А тут убивают своих ради лучшей жизни олигархов и покровителей из «вашингтонского обкома».
Правильно говорят: каков поп — такая и молитва. И всем нам, выпускникам ЛВВПУ, пора свыкнуться с тем, что нет нашего славного училища. В его стенах теперь учебное заведение, на базе которого Минобороны Украины готовит войсковых офицеров для карательных операций в Донбассе. Как уяснил из разговора с курсантами, об истории Львова им не рассказывают. Не говорят даже того, что здание академии было построено для австрийских офицеров связи. А до ЛВВПУ в этих стенах располагался польский кадетский корпус имени Юзефа Пилсудского.
Не знают нынешние курсанты (в основном выходцы из западных областей Украины) и о том, что было раньше на Стрыйской улице, к которой примыкает большая часть территории академии. До «оккупации» советской властью на этой промышленной окраине соседствовали два завода и кладбище. В исторический центр Львова, где жили бок о бок поляки, евреи и армяне, украинцев не пускали. Жителей с окраины называли здесь даже не украинцами, а рогулями. И все отлично помнят, почему закрепилось название, на которое они до сих пор с обидой отзываются. В польском Львове при въезде в город были организованы заставы, на которых стояли вооруженные часовые. Им было запрещено пускать в город бедных украинских крестьян, чтобы те не смущали своим видом европейских граждан. Часовой держал под прицелом столбы (рогули), на которые опускался полосатый шлагбаум. Его поднимали только под утро, чтобы украинцы могли поднести к дверям господ свежий творог, молоко, мясо. Следующей ночью они забирали деньги и приносили новый товар.
Курсантам академии, как я понял, некогда читать книжки. Большую часть учебы будущие украинские офицеры проводят на Яворовском полигоне, где их муштруют инструкторы НАТО («Коктейль Молотова американского розлива»). Именно у преподавателей академии из стран Запада, прибывших сюда по разнарядке альянса, мемориал Славы «вызывает много вопросов». Он бельмо на глазу и для местных националистов.
Конфликт из-за монумента Славы длится далеко не первый год. Попытки снести его предпринимались еще в середине нулевых, когда отношения Украины с Россией были почти безоблачными. В последующие годы монумент многократно хотели развалить националисты, но местные власти не давали. Администрация опасалась столкновений между сторонниками и противниками памятника. Дело в том, что в 800-тысячном Львове живут почти 100 тысяч русскоязычных, в их семьях свято чтят память о Великой Отечественной. К тому же монумент не подпадает под действие пресловутого Закона о декоммунизации.