Ну, и пошло. За увельцами товарищи из Катаевской МТС, рядовые коммунисты, за меня принялись: подменяет секретарь партийных руководителей на местах, работникам райкома руки связывает. Вот, скажем, заведующий сельхозотделом товарищ Олешко мало бывает в колхозах, больше сводками занимается. Кто виноват? Соколов виноват. А ведь Олешко агроном великолепнейший!
Надо сказать тебе, Иван Петрович, что не сразу справился я с горьким чувством своим. Но справился. В самом деле, когда других критиковали — правду говорили. Почему же обо мне будут неверно говорить? Да и без этого чувствовал: хоть и добрые намерения мной руководили, только от них, от этих благих намерений, не выиграло дело.
Выступил с заключительным словом, сказал:
— За критику спасибо, товарищи. Придется учиться руководить, еще не умею я этого делать.
С этой конференции очень подружились мы с Карташовым, и с Олешко — он сейчас секретарь Сосновского райкома партии. Много раз собирались вместе, советовались, старались так организовать партийную работу, чтобы у каждого коммуниста было дело — по силе его, по вкусу, по склонностям.
Вот, скажем, до того времени член бюро райкома Иван Матвеевич Рутковский партийными делами занимался от случая к случаю. А ведь — директор крупного совхоза, коммунист с немалым опытом, и жизненным и партийным.
После конференции решил он поправиться, да и мы его подталкивать стали. Начал Иван Матвеевич партийными делами в соседних колхозах интересоваться. И вот видим мы: член бюро райкома Рутковский то в колхозе «Восход» секретарю партийной организации план составлять помогает, то в колхозе «Путь к коммунизму» доклад на партийном собрании делает.
Да и в самом совхозе дела получше пошли, выбилось хозяйство из ряда отстающих и помаленьку добрую славу завоевало.
Помолчали. Потом Соколов еще сказал, не то Прекрасному, не то себе:
— Может, не всегда острая критика приятная штука, но всегда полезная. А это главное.
Покурили. Потом Николай Федорович сказал:
— Ты должен понять: нет авторитета — нет руководителя. А у тебя нет авторитета. Не тот у тебя с людьми тон, Иван Петрович, какой нужен. Спору нет, иногда и строгость полезна, но и доброе слово немало значит. А чтоб знать, как с человеком разговаривать, самого человека надо хорошо знать. А ты не знаешь. Ну, вот я тебе самые простые вопросы задам, не ответишь ты мне на них.
Ну, скажи хотя бы, знаешь ты имя, отчество бригадира Титова? Молчишь? А сколько орденов у Кочеткова и за что они? Видишь, тоже не знаешь. Какой же ты руководитель? Палка-погонялка ты, вот ты кто, Иван Петрович!
Бывает же такое в жизни: ругают человека, а у него на душе светлеет! А что ж тут удивительного: ругают плохое в человеке, чтобы у него одно хорошее осталось.
— Спасибо тебе, Николай Федорович, за мораль твою! Давай учиться.
Через неделю собрал директор совещание бригадиров и механиков. Встал за председательским столом, посмотрел весело на секретаря райкома и сказал:
— Весна, вот она, товарищи, лед топит. Трактора не готовы. Инвентарь кое-какой еще по полям валяется. Как сеять будем? Давайте посоветуемся.
Сначала все молчали, одну папироску от другой прижигали: небывалое дело — директор с людьми советоваться решил.
Потом встал бригадир Василий Михайлович Белоусов, начал:
— Что посоветоваться с народом решили, это верно. Люди у нас скромные, но уважение, Иван Петрович, никому не мешает. Это у меня — вроде как вступление. А теперь о деле. Первое: всех трактористов собрать, не только бригадиров и механиков. С ними, с трактористами, посоветоваться. Худо не будет. А что до меня касается, я так думаю. Прежде всего порушить односменную работу на ремонте. Нужны две смены. Понимаю, дело в кузнецов упрется. Мало у нас их. Мало да найдутся. Давайте в своем хозяйстве покопаемся, может, и сыщем. У меня в бригаде, скажем, пару-другую подходящих людей выделить можно — Бабкина, например, Савельева Ивана Васильевича. Чем не кузнецы?
Это первое. А второе — поговорить надо со старыми трактористами и комбайнерами, теми, что с войны вернулись да пока еще баклуши бьют. Подсказать следует — трудно нам без них, пусть помощь окажут. Вот, к примеру, лейтенант товарищ Чунихин? Отличнейший комбайнер, пусть пособит на ремонте. Вот это мои советы.
Притушил папиросу бригадир трактористов Николай Павлович Кочетков, поднялся: