Радищевские традиции можно проследить на творчестве и других писателей и деятелей украинской культуры. Степень их близости к Радищеву может быть разная, но все они испытали его влияние, все они близко стояли к тем революционно-освободительным традициям, которые в русской литературе и общественной мысли в XVIII веке заложил выдающийся писатель-революционер и оригинальный мыслитель.
Это можно с успехом проследить на творчестве украинских писателей И. Котляревского, П. Гулака-Артемовского, Г. Квитки-Основьяненко, И. Франко, П. Грабовского, М. Коцюбинского, Леси Украинки и других.
Достаточно вспомнить слова И. Франко:
«Если произведения литератур европейских нам нравились, пробуждали наш эстетический вкус и нашу фантазию, то произведения русских учили нас, пробуждали нашу совесть, будили в нас человека, будили любовь к бедным и угнетенным».
В 1953 году на украинском языке появилась интересная работа Д. Острянина «Мировоззрение А. Н. Радищева». Автор ее протягивает живые нити от Радищева к виднейшим украинским литераторам и ученым, снискавшим себе, широкую известность не только в России, но и далеко за ее рубежами. В частности, он называет И. Котляревского, который активно пропагандировал на Украине материалистические и просветительные идеи Радищева.
И. Котляревский — современник Радищева, был одним из участников «Вольного общества любителей словесности, науки и искусства». И хотя он, как и другие члены этого «Вольного общества», не поднялся до уровня революционных взглядов Радищева, критика Котляревским помещиков, царских чиновников, его любовь к народу имели значительное влияние на развитие революционно-демократической мысли на Украине в середине и во второй половине XIX века. Д. Острянин устанавливает также плодотворное влияние революционных традиций Радищева на творчество Т. Шевченко, И. Франко, М. Коцюбинского и Леси Украинки.
Говоря о радищевских материалистических традициях в развитии национальной науки, Д. Острянин называет уроженца Украины — воспитанника Петербургского сухопутного госпиталя М. Тереховского. Автор книги правильно утверждает, что М. Тереховский, позднее виднейший русский ученый, горячо пропагандировал в науке материалистические идеи М. Ломоносова и А. Радищева.
Другим смелым борцом за материалистические и демократические взгляды Ломоносова и Радищева, по мнению автора, являлся А. Шумлянский — основоположник отечественной гистологии и выдающийся гистолог мира.
Все это в книге Д. Острянина представляет большой интерес и имеет важное значение для установления конкретных идейных связей Радищева с представителями украинской культуры. Лишь одно утверждение автора нам кажется недоказанным и спорным. Д. Острянин пытается установить влияние на Радищева его современника — выдающегося украинского философа и гуманиста, демократа и просветителя Гр. Сковороды.
Прежде всего, Д. Острянин свое утверждение не подкрепляет фактами и серьезными доводами. Действительно Гр. Сковорода, выражавший протест крестьянских масс против крепостничества, горячо отстаивавший единство Украины с Россией, был ярким представителем в истории развития украинской общественной мысли. Гр. Сковорода, как и Радищев, видел социальную несправедливость, рабское положение крепостного крестьянства и бесчеловечное угнетение его феодалами-помещиками. Он горячо ратовал за социальное освобождение украинского народа.
Все это так. Но Гр. Сковорода в своих обобщениях не дошел до революционных выводов Радищева. Это — прежде всего. Кроме того, нельзя забывать об ограниченном распространении произведений Сковороды на Украине, не говоря уже в целом о России. В разнообразнейшем творческом наследии Радищева, тщательно изучаемом советскими литературоведами и историками, пока еще не найдено документов, указывающих хотя бы на знакомство русского писателя-революционера с произведениями Сковороды.
Впервые на русский язык философский трактат Гр. Сковороды «Наркиз, или познай себя» был переведен и издан М. И. Антоновским в 1798 году в книге под названием «Библиотека духовная». Значит, Радищев мог познакомиться с этим произведением украинского философа лишь после возвращения из сибирской ссылки, но отнюдь не раньше. Можно предположить, что о Гр. Сковороде он слышал в годы работы над «Путешествием», ибо просветительная деятельность украинского мыслителя-демократа б этот период была уже известна в высших кругах Петербурга.