Собственноручных строк автора «Путешествия из Петербурга в Москву» сохранилось немного. Находка в Челябинском архиве документов, подписанных великим писателем-революционером, исключительно ценна тем, что пополняет небольшую коллекцию автографов А. Н. Радищева, имеющихся в хранилищах СССР и известных советским радищеведам.
Александр Синельников
НЕОПУБЛИКОВАННЫЕ РУКОПИСИ Д. Н. МАМИНА-СИБИРЯКА
Богато и разнообразно творчество и документальное наследие «певца Урала» Д. Н. Мамина-Сибиряка. Однако многие материалы писателя после его смерти оставались в частных коллекциях и в сейфах музеев. Двенадцать лет назад, в Москве был создан Центральный государственный литературный архив — единственное в своем роде богатейшее хранилище реликвий нашей отечественной и мировой культуры: рукописей, писем, книг с автографами, рисунков, фотографий. Тогда же было положено и начало собиранию документальных материалов Д. Н. Мамина-Сибиряка. Ныне тщательно изучаемые литературоведами и описанные, в частности, старшим научным сотрудником архива И. Станкевич, они стали доступными писателям, ученым, студенческой молодежи.
Наследие Д. Н. Мамина-Сибиряка сберегается в различных государственных хранилищах Советского Союза. Наиболее значительным является собрание Центрального государственного литературного архива. В особых коробках, на стеллажах, покрытых специальным составом, предохраняющим от воспламенения, бережно хранятся рукописи и письма писателя. Среди его шестидесяти рукописей — черновики и подготовленные к печати произведения: романы «Бурный поток» («На улице»), «Последний из Приваловых», очерки «Добровольные мученики», «Дорожные встречи», «Сорочья похлебка», рассказы «Грёза», «Лётные», пьеса «Золотопромышленники», повесть «Сестры», стихотворения «Разрыв-трава», «Праздник коронации в Екатеринбурге» и другие. Часть из них не опубликована.
«Певец Урала» был в глазах либерально-буржуазных критиков не больше, чем «писатель для провинции». Но сказать о Д. Н. Мамине-Сибиряке, что круг проблем, поднятый в его произведениях, ограничивается отрогами Уральского хребта, что его мир — это только мир рудознатцев и золотопромышленников, значит сказать о нем мало или, вернее, заведомо исказить и обеднить его творчество.
«Произведения Д. Н. Мамина-Сибиряка многотемны, — заключает в своих описаниях, сделанных на основе изучения материалов архива, И. Станкевич, — в них мы находим и Урал, и бурсу, и обуржуазившуюся прессу». «Ряд наиболее крупных произведений, — пишет исследовательница, — посвящен бытоописанию Урала: «Золото», «Приваловские миллионы», «Горное гнездо» и другие. Эти произведения воскрешают старый патриархальный Урал с остатками дореформенной экономики и крепостного права; Урал капиталистической формации; Урал процветающих капиталистических хищников с безудержной эксплоатацией рабочих и разорением мелких хозяев. Д. Н. Мамин-Сибиряк рисует всю сложность уральской жизни в период перехода из феодально-крепостнической формации к капиталистической. Мастер больших полотен, Д. Н. Мамин-Сибиряк, рассказывая об Урале, вместе с тем полным и правдивым голосом говорил и обо всей России. Его произведения — энциклопедия уральской жизни. Они точны и достоверны».
Эту документальность в творчестве Д. Н. Мамина-Сибиряка высоко ценил В. И. Ленин, ссылавшийся на многие произведения писателя в примечаниях к своему гениальному труду «Развитие капитализма в России»[2]. Это обращение В. И. Ленина к Д. Н. Мамину-Сибиряку — лучшая характеристика творчества писателя.
Неопубликованные произведения, хранящиеся в Литературном архиве, охватывают несколько тем в творчестве писателя.
В неопубликованной повести «Сестры» Д. Н. Мамин-Сибиряк показывает крупный уральский завод со всеми его особенностями, с колоритными фигурами немца-управляющего и его помощников, ярко рисует рабочую массу, находящуюся в рабской кабале у хозяев. Жизнь рабочих на этом заводе беспросветно тяжела. Даже самый выносливый рабочий не может проработать более пятнадцати лет в условиях дикой эксплоатации, царящей здесь.
«У нас, — говорит один из рабочих, — почитай, каждую неделю кто-нибудь срежется у машины… Мы уже привыкли… Оно только спервоначалу страшно, поджилки затрясутся, а потом ничего!..»[3]