Разумеется, мы охотно приняли предложение товарищей и письменно подтвердили желание с ними соревноваться. Это тем более было отрадно, что многих из них мы знали лично — по совместной работе в Магнитогорске в годы Великой Отечественной войны. Сталевар «Запорожстали» Дмитрий Парахин несколько лет работал в нашем цехе. Я работал у него первым подручным, под его квалифицированным руководством осваивал мастерство скоростного сталеварения. И вот мой учитель вызывает меня на соревнование. Мог ли я отказаться от такой чести?
Сами того не ожидая, мы оказались в самом центре широко развернувшегося движения. Это ко многому обязывало, повышало чувство ответственности. Каждый из нас понимал, что раз такое большое дело затеяли, то и спрос с нас теперь большой. То, что раньше и в тени могло остаться, — теперь у всех на виду, как на ладони.
Известно, что одним из основных источников экономии для сталевара является скоростная плавка. Чем быстрее сваришь плавку, тем меньше затратишь средств на тонну стали. Если и раньше коллектив нашей печи широко пользовался скоростными методами сталеварения, то теперь и подавно каждый из нас старался на каждой операции экономить по 10—15 минут, сокращая пребывание плавки в печи до 12—13 часов.
В наш плавильный журнал мы почти ежедневно записывали данные о скоростных плавках.
Увеличение съема стали с квадратного метра пода печи — также значительный резерв в борьбе за экономию. Экономя минуты, сокращая время плавки, мы стараемся повышать съем стали. В работе мы стремимся поддерживать такой режим, при котором плавка во все ее периоды протекает ускоренно. Заправку мы обычно производим за полтора часа до выпуска плавки, когда температура в печи бывает предельно высокой.
Уже первый месяц работы по-новому дал неплохие результаты. В счет своего миллиона мы за 20 дней апреля сэкономили; материалов на сумму 100 696 руб. За это же время мы повысили съем стали с каждого квадратного метра пода печи почти на 3 тонны против нормы, 37 000 руб. мы сэкономили благодаря бережливому расходованию раскислителей и добавочных материалов.
Воспитывая в себе чувство бережливости, учитывая каждую мелочь, мы приучили себя замечать то, мимо чего раньше проходили, не заметив.
Вспоминается такой факт.
Идет по цеху подручный с соседней печи. Под ногами у него кусок скрапа, споткнулся, отшвырнул ногой и идет дальше. Я останавливаю его.
— Ты что же это: деньги под ногами валяются, а ты проходишь мимо!..
— Какие такие деньги? — недоуменно спрашивает парень!
— А это что, по-твоему?.. — в свою очередь спрашиваю я, подняв с полу кусок железа…
По-хозяйски ценить, беречь каждый комок магнезита, каждую калорию тепла, каждый килограмм металлолома — железного скрапа, — вот к чему приучали мы и себя и своих товарищей по цеху.
На каждой мартеновской печи был заведен ежедневный учет сэкономленного сырья, материалов, что давало возможность анализировать работу каждого сталевара, следить за выполнением взятых им обязательств.
Большую помощь оказали и организованные партбюро лекции на экономические темы.
Начальник цеха тов. Трифонов, работник отдела организации труда тов. Шитов, наиболее квалифицированные инженеры читали лекции, проводили беседы по вопросам высокоэкономичной работы, рентабельности и себестоимости.
Прочно вошло в обиход новое слово — экономучеба. Так же как и слово техучеба, оно обозначало целую область знаний, которые насущно необходимы в борьбе за высокоэкономическую и высокопроизводительную работу, в борьбе за построение коммунизма.
Неверно было бы думать, что выполнение взятых обязательств шло у нас гладко, без сучка и задоринки. Достаточно перелистать протоколы заседаний партбюро и партсобраний, чтобы убедиться в обратном.
Были у нас и трудности, и срывы, и организационные неполадки. Но мы были не одни. Нас учила, наставляла, вела вперед наша партийная организация нелегкой, но единственно правильной дорогой преодоления трудностей, борьбы против косности за новое, передовое.
И новое, прогрессивное брало верх, побеждало.
Одно время печь работала неровно, лихорадочно. Бывало, что, приняв печь не в начале плавки, а на ходу, я никакими усилиями не мог вывести плавку в разряд скоростных.
Объяснялось это тем, что один мастер, работавший в предыдущей смене, не хотел помогать молодому движению, тормозил работу нашей печи, не обеспечивал даже своевременную доставку материалов.