— А в чем трудность?
— Нужны установки для выработки кислорода. Кислород — это потом. У нас, если хорошенько посмотреть, и без кислорода резервов немало. Только взяться дружнее…
Мастер посмотрел на часы:
— Ну, пора по местам…
Поднялись, пошли радостные, одушевленные великой силой той замечательной правды, которую они слушали сейчас, читая доклад товарища Маленкова.
— Словно сил прибавилось, — сказал Петр Черевичный и тем выразил общее чувство.
Горностаев жил в Правобережном районе, в новом, недавно построенном доме. Он сошел с трамвая и, с наслаждением вдыхая морозный воздух, направился к дому. Он шел мимо больших, ярко освещенных домов, магазинов, кино. Вдалеке, на левом берегу реки Урал, рассыпались тысячи электрических огней. Над домнами и коксовыми печами висело зарево.
Дома Горностаев застал в сборе всю свою семью. Жена мастера, Феодосия Васильевна, или просто Феша, миловидная женщина лет тридцати пяти, встретила мужа упреками:
— Что у тебя сегодня было, к обеду опоздал?
— Собрание.
— А завтра что?
— Завтра я провожу занятия в кружке.
— Ну, а послезавтра?
— Выходной. Весь в твоем распоряжении.
— Ой, не верю…
Дома было тепло, чисто, уютно. Старший сын, Валентин, ученик 9 класса, готовил уроки. Младший сын, первоклассник Сергей, рассказывал отцу «чрезвычайные» события школьной жизни.
Горностаев слушал сына, а сам в это время думал о том, что хорошо бы, конечно, позабавить сынишку, да со старшим поговорить, с женой потолковать, рассказать ей о событиях дня, расспросить о домашних делах. Да вот время уже позднее, газету надо почитать, к занятиям подготовиться. Времени не хватает, жизнь так бурно идет, что, если бы в сутках было не 24, а 48 часов, все равно его бы для всего не хватило.
Феодосия Васильевна словно угадала мысли мужа:
— Тебе газету? Вот еще журнал пришел. Здесь статья Сталина.
Горностаев быстро поднялся.
— Замечательно! Феша, родная, дай скорее.
Василий Кононович взял журнал, удобно устроился за письменным столом, открыл чистую тетрадь и углубился в чтение работы Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».
Сначала Горностаев думал сразу же законспектировать эту работу. Но чтение настолько его увлекло, что он забыл о своем намерении и, не отрываясь, прочел весь сталинский труд до конца. А потом долго сидел в глубоком раздумьи.
«Вот оно, новое сталинское слово, которое ждет весь народ», — думал мастер.
Как-то по-иному звучало теперь слово коммунизм. До сих пор это была радостная, светлая мечта. А сейчас оно становилось почти осязаемым.
«А что, — подумал он, — может случиться, что и Василий Кононович Горностаев будет жить при коммунизме. И очень даже может быть».
Эта мысль вызвала в нем чувство необыкновенной радости. Ему хотелось тут же поделиться с кем-нибудь этой радостью, и он оглянулся.
Все спали. Была уже глубокая ночь.
С. Васильев
В МИРНОМ НЕБЕ
Стихотворение
Л. Преображенская
СЫН КОММУНИСТА
Стихотворение
В. Мальков
РОДИНА
Стихотворение
А. Головин
СТИХИ
БОЙЦЫ ЗА МИР
* * *