-- Ваша тучность -- ваше богатство, дон Франческо, -заметил Денис.
-- Я предпочел бы не носить все мое богатство с собой. Мистер Кит говорит, что у меня семь двойных подбородков, четыре спереди и три сзади. Уверяет, что тщательно их пересчитал. И что будто бы в настоящее время отрастает восьмой. Для человека моего аскетического склада это уже чересчур.
-- Не верьте тому, что говорит мистер Кит, -- сказала Герцогиня. -- Эти его длинные слова и -- как бы это сказать? -его ужасные взгляды, они меня так расстраивают. Нет, право.
-- Я ему говорил, что он Антихрист, -- заметил дон Франческо, с серьезной миной покачивая головой. -- Впрочем, поживем увидим! Его еще нужно поймать за руку.
Герцогиня понятия не имела, кто такой Антихрист, но чувствовала, что это, должно быть, кто-то не очень хороший.
-- Если бы я заподозрила мистера Кита в чем-либо подобном, я бы никогда больше не пригласила его в мой дом. Антихрист! О, стоит помянуть ангела...
Обсуждаемая особа неожиданно возникла перед ними, предводительствуя дюжиной молодых садовников, тащивших разнообразные, обернутые в солому растения, по-видимому, приплывшие на пароходе.
Мистер Кит был старше, чем выглядел, -- на самом деле, он был неописуемо стар, хотя никто не мог заставить себя поверить в это; он хорошо сохранился благодаря тому, что подчинил свою жизнь сложной системе мер, подробности которой, как он уверял, не годятся для публикации. Впрочем, это была не более чем его манера выражаться. Он все ужасно преувеличивал. Херувимски округлое, чисто выбритое лицо его приятно розовело, по-совиному светились под очками глаза, -- без очков его никто ни разу не видел. Если бы не очки, он мог бы сойти за ухоженного младенца с рекламы мыла. Полагали, что он и спит в очках.
Судя по всему, мистер Кит проникся к епископу мгновенной симпатией.
-- Бампопо? Как же, как же. Бывал. Много лет назад. Боюсь, задолго до вас. Ну как там идут дела? Дороги наверняка стали лучше. Еда, надеюсь, тоже! Меня там очень заинтересовало одно озерцо -- знаете? То, из которого ничего не вытекает. Надо будет нам с вами о нем побеседовать. И еще мне понравилось племя буланга -- такие милые ребята! Вам они тоже нравятся? Рад слышать. Столько всякой чуши рассказывали о царящем среди этого народа разврате! Если у вас не найдется занятия поинтереснее, загляните завтра ко мне, позавтракаем вместе, сможете? Вилла "Кисмет". Вам любой покажет дорогу. А вы, Денис, -- прибавил он, -- вы меня разочаровали. У вас внешность человека, любящего цветы. И все-таки вы ни разу не зашли полюбоваться моими японскими вьюнками, лучшими в королевстве, -- не говоря уж о том, чтобы полюбоваться мной, ибо я тоже в своем роде цветок, плотоядная орхидея, насколько я понимаю.
-- Девственная лилия, -- высказал предположение дон Франческо.
-- Я был бы рад прийти, -- ответил мистер Херд, -- но мне необходимо завтра же повидать мою двоюродную сестру, миссис Мидоуз. Вы ее, может быть, знаете?
Священник ответил:
-- Мы все знаем миссис Мидоуз. И все любим ее. К несчастью она живет слишком далеко отсюда, вон там, -- и он неопределенно повел рукой в сторону принесенных сирокко облаков. -- Я хочу сказать, в Старом городе. Живет отшельницей, в полном одиночестве. Вы, разумеется, можете доехать туда в повозке. Жаль, что все приятные люди живут вдалеке от нас. Тот же граф Каловеглиа, с которым я бы с радостью виделся каждый день. Он говорит по-английски куда лучше меня, старый мошенник! Тоже живет отшельником. Впрочем, завтра он спустится к нам. Он никогда не пропускает театральных представлений.
Похоже, тут живут сплошные отшельники, подумал мистер Херд. А площадь так и кишит людьми!
Вслух он сказал:
-- Стало быть, моя кузина живет в тумане. Он там всегда так висит?
-- Ах, ну что вы! -- ответила Герцогиня. -- Иногда он рассеивается -- после полудня. В этом году какой-то небывалый сирокко. Совершенно небывалый! Вам так не кажется, Денис?
-- Право же, Герцогиня, ничего не могу сказать. Вы ведь знаете, я впервые приехал сюда только на прошлой неделе.
-- Совершенно небывалый! Дон Франческо со мной согласится.
-- Он дует, -- ответил священник, -- когда Бог того пожелает. А в последнее время Его часто одолевает такое желание.
-- Я собираюсь написать вашей кузине, -- сообщила Герцогиня, -- пригласить ее на мой маленький ежегодный прием, я устраиваю его после праздника в честь Святого Додекануса. Это как раз завтра. Небольшой, совершенно неофициальный прием. Я могу на вас рассчитывать, епископ? И вы все приходите, ладно? Вы тоже, мистер Кит. Но запомните, никаких длинных слов! Никаких разговоров насчет рефлексов, противоестественных наклонностей и тому подобного. И пожалуйста, ни звука про Воплощение. Меня это пугает. Как называется ее вилла, Денис?
-- "Мон-Репо(1)". Довольно заурядное имя, по-моему -"Мон-Репо".
-- Это верно, -- сказал мистер Кит. -- Зато в самой даме нет ничего заурядного. Я бы назвал ее Новой Женщиной.
-- Да что вы!
Подобный отзыв о кузине встревожил мистера Херда. Новых Женщин он не переваривал.
-- Она давным-давно миновала ту стадию, о которой вы думаете, епископ. Она много новее. И это настоящая новизна! Заботится о ребенке и думает только о муже, служащем в Индии. Пожалуй, у меня много общего с Новыми Женщинами. Я тоже часто думаю об обитателях Индии.
-- У нее замечательно милый ребенок, -- вставила Герцогиня.
-- Почти такой же круглый, как я, -- прибавил дон Франческо. -- А вот и Консул! Увивается вокруг судьи, вон того, рыжего, -- видите, мистер Херд? -- того, что хромает, как Мефистофель, и поминутно сплевывает. Говорят, он намерен упрятать всех русских в тюрьму. Бедняги! Их следовало бы отправить домой, они с этим местом не вяжутся. Вот, смотрит на нас. Ха, животное! У него дурной глаз. Не говоря уже о рахите и золотухе. И имечко под стать -- Малипиццо.
-- Странное имя, -- заметил епископ.
-- А он вообще животное странное. Они большие друзья, эти двое.
-- Ужасный человек наш судья, -- сказала Герцогиня. -- Вы только подумайте, мистер Херд, он атеист.
-- Франкмасон, -- поправил ее мистер Кит.
-- Это одно и то же. И такой урод! Никто не имеет права быть таким уродом. Уверяю вас, он еще хуже того синематографического злодея, помните, Денис?
-- Чудо, что он прожил так долго, с его-то физиономией, -прибавил дон Франческо. -- Я думаю, Господь сотворил его, чтобы внушить человечеству некоторое представление о смысле слова "гротескный".
Гордый титул "Консул" заставил епископа с особым вниманием приглядеться ко второму из упомянутых лиц. Он увидел важного коротышку, краснолицего, с траченной молью сероватой бородкой и бегающими серыми глазками, одетого во фланелевую рубашку, твидовые бриджи, коричневые чулки, белые гетры и туфли. Таково было неизменное облачение Консула, только зимой он надевал вместо панамы фуражку. Консул курил вересковую трубку и вид имел столь вопиюще британский, словно он провел прошлую ночь в доставившем его с вокзала Кингз-Кросс в Абердин вагоне третьего класса и еще не успел умыться. В противоположность ему рыжий городской судья одет был франтовато -- соломенная шляпа, набекрень сидящая на омерзительной голове, а ниже нее -- все только что из крахмала.
-- Не знал, что здесь есть Консульство, -- сказал мистер Херд.
Ему ответил мистер Кит:
-- А его здесь и нет. Перед вами Финансовый Консул Никарагуа. Неподражаемый осел, наш мистер Фредди Паркер.
-- О, время от времени его посещает здравая мысль, -откликнулся дон Франческо, -- то есть когда он забывает о том, какой он дурак. Он состоит президентом здешнего Клуба, мистер Херд. Вас еще изберут в почетные члены. Примите мой совет. Не прикасайтесь к виски.
Денис, бросив критический взгляд в ту сторону, отметил:
-- Я вижу, физиономия у Консула со времени нашей последней встречи еще побагровела.
-- Это одна из отличительных особенностей мистера Паркера, -- откликнулся мистер Кит.
ГЛАВА III
Относительно жизни и мученической кончины Святого Додекануса, покровителя Непенте, сведений достоверного характера мы почти не имеем. С его жизнеописанием случилось то же, что с жизнеописаниями других святых: в ходе столетий оно обросло наслоениями -- окалиной, если угодно, -- посторонних материалов легендарного свойства, подобных попутному снегу, который увлекает за собою горная лавина. Начального ядра теперь уже не отыскать. Неоспоримо же правдивые данные умещаются практически в одном абзаце.