— Извините, но во время полёта употреблять спиртные напитки категорически запрещено.
— Я вас умоляю, какой же это алкоголь? Это мой седативный компот из трав. Я просто перелил его в маленькие бутылочки. Так удобнее возить его с собой, — полковник залпом опустошил ёмкость.
Бортпроводница недоверчиво смотрела на пассажира. Виноградов, испугавшись, что ему не поверят и заберут «лекарство», сразу опустошил и вторую бутылку. От выпитого без закуски спиртного он почувствовал, как страх начинает отступать, освобождая место для смелости и безразличия. Девушка, немного постояв, поняла, что пассажир не представляет угрозы, и оставила его в покое.
Следующие полчаса Александр Петрович провёл более или менее спокойно, старательно разглядывая пассажиров. Правда, как только алкоголь начал испаряться, он вновь запаниковал. Осмотрев запасы «седативного» и понимая, что эта доза будет для него недостаточной, полковник решил отсидеться в туалете. Аккуратно поднявшись, он медленными шагами, как будто шёл по натянутому канату, проследовал по узкому коридору лайнера. Опустив крышку унитаза и удобно устроившись сверху, Виноградов расслабился, почувствовав себя практически как дома. Отсутствие окон позволило ему на время забыть о том, что он находится на высоте нескольких тысяч метров. Взяв в руки лежавший на столике журнал, полковник погрузился в жизнь неизвестных ему до этого Брэда Питта, Анжелины Джоли и их шестерых детей.
Из полудрёмы его вырвал настойчивый стук в дверь.
— Мужчина, с вами всё хорошо? — за дверью раздался знакомый голос стюардессы. — Самолёт готовится к посадке, займите своё место.
— Иду! — крикнул он. «Интересно, а если бы у меня было расстройство желудка на фоне стресса, то меня тоже выгнали бы из туалета только ради посадки? — размышлял полковник, тщательно моя руки, тем самым оттягивая момент возвращения на место. — И что мне делать в таком случае? Надеть подгузник или приказать кишечнику подождать?» — недовольно бубня себе под нос, он занял своё место.
— Где ты ходишь, Саша? — Алла Владимировна была взволнована. — Мы пролетали над горами!
«О господи! — воскликнул про себя полковник. В эту же секунду страх сковал его лёгкие, сердце и даже бедную печень. Он чувствовал, что начинает задыхаться. — Всё хорошо. Через пять минут я буду на земле, сдам свой обратный билет и куплю на поезд. А Алла пусть едет, как хочет», — он снова вцепился руками в подлокотники, почувствовав, как самолёт начинает спускаться с небес на землю.
Через десять минут Александр Петрович, обгоняя супругу и других пассажиров, бежал к выходу. Его походка была уверенной, а на лице читались решительность и смелость, как будто полёт вовсе не напугал его до чёртиков, а лишь немного утомил. Спускаясь по трапу, он на мгновение почувствовал себя актёром фильма «Экипаж». Увидев землю, он искренне захотел упасть на асфальт и осыпать его поцелуями. Полковник выскочил из аэропорта как ошпаренный и жадно закурил. Он так сильно хотел курить последние два часа, что чуть не вставил в рот сразу три сигареты.
— Курить вредно, лучше пей водку, — знакомый до боли голос раздался за спиной.
— Как же я рад тебя видеть! — мужчины крепко обнялись, уткнувшись носами друг другу в волосы. — А где Зоя? — полковник оглянулся по сторонам.
— Я лучше спрошу тебя, где Алла?
— Я оставил её в аэропорту в Минске, — Виноградов махнул рукой. — В последнее время она была несносна, и я решил, что заслужил хорошенько отдохнуть один.
В эту же секунду его слегка вьющиеся волосы взлетели от подзатыльника.
— Это кто несносен? — Алла Владимировна стояла за его спиной, скрестив руки на груди. — Привет, Ваня! Рада тебя видеть! — она на несколько секунд утонула в объятиях друга. — Ваня, поверь, несносен здесь только один человек! Ты представить себе не можешь, что он вытворял весь полёт!
Иван Сергеевич добродушно рассмеялся.
— Он пил дома, пил в аэропорту, — она начала загибать пальцы, — потом в самолёте, а большую часть полёта вообще просидел в туалете!
Иван Сергеевич залился смехом.
— Надо было ехать поездом! — он давился словами.
— Ты думаешь, я не хотел? Это всё Алла! Она сказала, что не выдержит больше 10 часов в душном вагоне!
— Я просто не знала, что ты настолько боишься летать!
— Я не боюсь. Просто я верю в Бога, а не в чудо инженерной мысли! Рождённый ползать летать не может. Правда, Вано?