Постепенно песок начал меняться, стали попадаться растения. Подплыв к шлейфу, чудовище замерло, не смев двинуться вперед. Мара со всей силы потянула отросток-жгут назад, перекинув огонек в другую сторону. Рыбина взвилась вверх, стряхнув непрошенных попутчиков с себя, развернулась и умчалась в темные глубины. Ютер беспокойно заерзал на плече, светящийся след стал виден отчетливо, будто был только недавно проложен. Когда они прошли еще немного вперед и начало светлеть, их встретила недовольная русалка. Весь ее вид показывал, что она ждала слишком долго. Она развлекалась тем, что ловила в ладони и вновь отпускала на волю маленьких головастиков, сновавших среди кораллов и полипов. В ее волосах запуталось несколько косточек, явно намекавших, что у русалки недавно был обед. Завидев Мару, она махнула рукой и поплыла вперед, показывая дорогу. Впрочем, в этом не было необходимости. Следы висели сквозь толщу воды золотыми веревками, надежно проложив путь. У выступавшего из воды камня остановились, русалка поднесла палец к губам, призвав к молчанию, и указала на берег. Там, резвясь, плясали веселые феи, каждая едва по три фута ростом. Чуть поодаль пасся одинокий конь, щипля зеленую траву.
— Дальше не могу. Потерянную память сможет вернуть только королева Титания. Но смотрите, не сверните не на тот путь! Попадете к Оберону — пощады не ждите.
Русалка хлестнула хвостом по морским волнам и нырнула. Ютер с любопытством огляделся, взмахнул прозрачными крыльями, поднявшись в воздух и зависнув в неподвижности. Мара медленно вышла из воды, маленькие крионы со смехом бросились в разные стороны, стремясь сомкнуть хоровод вокруг. Но стоило Маре чуть не придавить одного из них, как они упорхнули в испуге в лес. Деревья на Авалоне были высокие, на большой земле таких уже почти не осталось, а здесь они сохранили в себе отпечаток волшебной вечности. Не удивительно, что таинственный остров фейри до сих пор оставался единственным свободным от новой Империи местом. Фейри заплатили за то большую цену, спрятавшись от других народов за пеленой магической защиты и оборвав с ними большинство связей. Случайных путников одурманивали и лишали жизни, и это должно было произойти с ветром, но на него управы не нашлось. Ютер беззаботно подлетел к одинокому коню.
— Мара, сюда! — крикнул ветер. — Узнаем дорогу здесь. Друг, скажи, как нам найти королеву Титанию?
Конь задумчиво поднял голову, повертел гибкой шеей, удостоверившись, что заговорили с ним. Перебрал копытами, подойдя, с интересом посмотрел на незнакомцев.
— Друзья мои, вы впервые на Авалоне? Какие дивные гости хотят поприветствовать саму королеву! Конечно, пойдемте, я провожу вас.
Он развернулся и важно поцокал по неприметной тропинке вдоль русла зеленой реки. Мара направилась следом, рядом парил Ютер, придерживаясь за ухо великана подобно назойливой мухе. Речка петляла мимо небольших деревенек с соломенными крышами, обширных посевных полей и красивых садов. Но чем дальше они шли, тем реже начинали встречаться дома и тем гуще становился лес. Русло разделилось на несколько ручьев, начало петлять и, в конце концов, высохло, бесследно исчезнув под горой острых камней. Мара сбавила шаг, ветви почерневших деревьев аркой нависли сверху, оставив лишь один путь вперед. Беспокойный ветер ничего не заметил, он беззаботно насвистывал под нос задорную и прилипчивую мелодию. Наконец, когда чаща стала непроходимой, на тропинке забрезжил свет. Одинокая свеча, дрожавшая на ветру, горела в подсвечнике у деревянной двери. Большой, но недостаточно, чтобы в нее могла пройти Мара. Конь обернулся невысоким фейри, зычно стукнул два раза тяжелым дверным молотком с изображением ворона. Провожатый склонился в поклоне, сняв с головы черный котелок, и жестом пригласил гостей пройти. Ютер порхнул внутрь, Маре пришлось опуститься на колени и ползком протиснуться в узкое для нее отверстие. На той стороне их встретил величественный черный замок, усыпанный снегом и льдом, острые пики пронзали ночное небо. Его окружали безжизненные деревья, спящие в ожидании весны.
— Добро пожаловать к Неблагому Двору!
За спиной расхохотался двуличный фейри — и дверь захлопнулась, отрезав путь к отступлению. Мара навалилась на створку, попробовав открыть, но только истошно закаркал ворон-молоток с другой стороны, посмеявшись над ее наивностью.
— Мы на месте? — спросил Ютер, сев на плечо.
Мара нечленораздельно и отрицательно погудела.
— Что нам делать?
У них не было другого выбора, кроме как продолжить путь. Замок казался темным и безжизненным. Над пропастью, усеянной причудливыми ледяными осколками, протянулся навесной мост. Путники прошли к арке внутренних ворот, открывшихся навстречу, словно их ждали. В высоких залах почти отсутствовал свет, а стены украшали зеркала, в которых изредка пробегали неясные тени. В тронном зале играла музыка, танцевали фейри, одетые в черно-белые костюмы. Мара подошла так близко, как смогла, присела, перекатившись внутрь, заставив танцующих потесниться. За ними на костяном троне восседал маленький король. Его мутные глаза смотрели на гроб, стоявший прямо перед ним. В гробу, выполненном из чистого хрусталя, на снежных цветах лежала худая темноволосая женщина. Завидев незнакомцев, Оберон вскочил, опершись на неустойчивую трость с костяным набалдашником.
— Кто вы? Что вам надо? Кто их сюда пустил? — прокряхтел он, и Ютер поспешил склонить голову в поклоне.
— Ваше Величество! — молвил он. — Я всего лишь бедный южный ветер, у которого ваши слуги забрали память. А это моя подруга из детей атлантов. Мы пришли просить Ваше Величество вернуть мою память, пожалуйста! Без нее я не могу отправиться домой.
Фейри покраснел, затрясся от злобы, из его острых ушей пошел пар.
— Вы! — вскрик. — Да как вы посмели явиться предо мною во время похорон моей прекрасной королевы? Наказать!
Тут же откуда ни возьмись из-под земли возникли стеклянные воины, схватившие Ютера под руки. Мара толкнула одного — и бедняга отлетел прямо в сторону, рассыпавшись на тысячи снежинок. Король разозлился, призвав новых слуг, они облепили великана, навалившись вместе. С третьей попытки им удалось повалить Мару, она неосторожно задела гроб, его крышка съехала и обрушилась на пол, развалившись на куски.
— Да вы! Память хотите вернуть, значит? — вспылил король от неслыханной наглости, топнув ножкой и со злостью указав тростью в сторону гостей. — Принести призрачное зеркало!
Мара скинула с себя набросившихся воинов, с трудом поднялась. Со стороны закричал Ютер, которого стеклянные слуги схватили за пояс и потащили за трон. Маре удалось высвободить его, отбившись солдат. Слуги падали, дробились крошкой, снова собирались вместе, принимая осязаемую форму. Но как только прозвучал приказ короля, солдаты выстроились квадратом, заключив гостей в клетку из тел и отделив от основной толпы. Музыка прекратилась, залу накрыла тишина, только топот маленьких ножек слышался по паркету. Ютер прижался к широкому плечу Мары, надежно обхватив его руками, как мог. Через некоторое время раздался скрежет — прислужники принесли огромное зеркало в тяжелой металлической раме. Настолько большое, что Мара отражалась в нем целиком. Толпа придворных пугливо расступилась, прижавшись к стенкам. Гладь зеркала не была чистой, по ней то и дело пробегала рябь, окружающее расплывалось мутной картинкой.