Эта странная теория, показавшаяся Диме полным абсурдом, вдруг заставила его пересмотреть все свои похождения под другим углом. Это уже не были просто бессмысленные путешествия по разным городам, а целенаправленные отрезки жизни. Ведь если считать согласие Димы отправиться в Париж первым шагом по стезе, как сказал Ярослав Андреевич, и тем самым правильным выбором, после которого вся сюжетная линия выстраивается в правильной последовательности, последующие события — и абсолютно случайное знакомство с Отрядом 54, и то что где то в пустошах к нему подошёл Анатолий, и Дима не отшатнулся от него, — следующий шаг, и что он познакомился с международной бригадой, которая чудом смогла спасти его жизнь. Явись они на день раньше или позже, гибель была бы неминуема, но тогда прервался бы его поход.
Могло ли это быть так, в действительности, что упорство и решимость, с которым он продолжал свой путь, влияло на дальнейшие события? Неужели та злость и отчаяние, которые побуждали делать его каждый следующий шаг, могли неизвестным образом формировать из действительности, сплетая из беспорядочного набора происшествий, чьих то поступков и мыслей стройную систему, превращая обычную жизнь в сюжет?
Тогда это должно означать, что отступись он от своей цели, сойди со своей стези — судьба тут же отвернётся от него, и тот самый благодатный невидимый щит, оберегающий сейчас Диму от гибели, рассыплется на мелкие кусочки, и он останется один на один с бушующей реальностью, несправедливостью… Значит ли это что Дима не просто не имеет права, а уже не может теперь отступить от своего пути? Вот он, смысл? Смысл в который он верил?.. Как ещё объяснить спасение Димы от казни аномалией? Значит ли это то, что даже сама зона готова помогать Диме, выручать его в трудную минуту, спасая из как уже казалось, безвыходных ситуаций, заботиться о нём как о своем дитя, а он об этом даже не знает? Всё вместе это означало только одно:
— Я не могу здесь больше оставаться, — отчетливо произнёс Дима и поднялся, чувствуя, как новой гудящий силой наполняются его мышцы. — Я больше не могу здесь оставаться, — повторил он ещё раз, вслушиваясь в собственный голос и повесив рюкзак на спину. — Мне надо идти. Я должен.
Ни разу больше не обернувшись, Дима спустился по лестнице и покинув дом, скрылся в густом, обволакивающем тумане, по бескрайнему шоссе, по своему пути.
— Красивая теория, правда? — допив бутылку, сказал Ярослав.
— Можно подумать, ты в неё не веришь… — ворчливо отозвался Александр, почесывая кошку за ухом.
Сильвердор
Остаётся всего сотня километров. Всего двести или триста километров по прямой на северо-запад, и поставленная самим Димой цель к которой он шёл так долго и отчаянно достигнута. Двадцать, а может сорок минут по лесам и полям, и его поход завершён. Сорок минут и он на месте. В голове царила одна лишь интрига, с кучей вопросов, что задумал его лучший друг? Скоро он всё узнает. Ноги равномерно отсчитывали стремительные шаги, обстановка вокруг была более чем приятной. После всех городов, захваченных зоной, всех этих пустошей, нетронутая чистая природа с синим небом над головой вызывала восхищение, словно такого никогда и не было. Он быстро без проблем покинул Екатеринбургскую зону и уже приближался к заветной цели. Правда, как она выглядит, что из себя представляет город, он толком не знал. Он только знал что где то несколько лет назад, за год два или три до взрывов, построили этот город с таким странным названием. Оно вообще не сходится с русским, почему выбрали такое необычное название? Чем же таким отличается город от всех остальных, в которых ему пришлось побывать? В голове словно перемоткой пошли все воспоминания, все его приключения, и самую начальную точку. А ведь, что бы было если Виталий не позвонил ему тогда? Что бы он делал? Дальше жил новой будто очищенной от недугов жизнью? Но было ли это временное чувство, что всё замечательно?..