- Что, Зоя? Свою подружку-антисемитку ищешь? - раздался голос из воды. Можешь не искать, умерла она пару дней назад от разрыва сердца. В госпиталь бежала, и не добежала.
- Да ладно тебе, не будь такой злыдней, перебил её другой голос. - Тебя вчера не было, а нам о ней Гебби, эмигрантка из Венгрии, рассказывала. Никакая Ханна не антисемитка была, а еврейка, как и мы. Она из Польши от немцев к русским бежала, а её - в Сибирь, в лагеря... Чудом выжила и в Америку в 47-ом попала тоже чудом. Везучая была…
- Да ты что? А я же ничего этого не знала. Ну, тогда, светлая ей память… Зоя, ты куда? Зоя, подожди…
Зоя ничего уже не слышала и, спотыкаясь и глотая слёзы, бежала прочь…
В понедельник она вышла на новую работу.
СЫН
1.
- Ну вот, пожалуй, всё... успела, - выдохнула Дина, завязывая тесёмки на распухшей гармошке. Она поставила её на середину своего рабочего стола и вытащила из компьютерного разъема флешку. Технология технологией, но дубликат не помешает. Дина свято верила в бумажные документы, заверенные у нотариуса при свидетелях, с подписью и печатью. В офисе над ней все подсмеивались. На её рабочем столе царил идеальный порядок. Большинство документов она дублировала в аккуратно разложенные фолдеры, на случай, если клиенту что-нибудь понадобится, а компьютер со всеми своими электронными примочками вышел из строя. На такие экстренные случаи у Дины всё под рукой – папочки с ярлычками, а в них нужные бумажки, доверенности, накладные. Кем её только коллеги не называли, - старомодной теткой, чистоплюйкой, а то и просто врагом зелёных насаждений… Она обычно помалкивала, но однажды отшутилась: «Деревья новые вырастут, а если компьютер накрылся, то «без бумажки - ты какашка». Но в переводе на английский родная поговорка не прозвучала, получилось совсем не смешно, как, впрочем, и все остальные её попытки сблизиться с коллегами, которым она всегда казалась непонятной чудачкой. Непонимание постепенно перешло в обоюдную неприязнь, ледяной панцирь отчуждения, который ни она, ни ее сослуживцы не пытались растопить.
А ведь посмотришь на Дину - молодая, привлекательная женщина, на вид лет сорока пяти, волосы каштановые, мягкие, шелковистые до плеч; каблучки по моде удлиняют и без того длинные ноги; поверх накрахмаленной белой рубашки пиджак сидит как влитой, и талию подчёркивает, и бёдра…
Всё у неё на первый взгляд на месте, хоть бери и приглашай на коктейль и танцы после работы, ведь вроде незамужняя… Раньше местные рыцари подплывали к ней с неуклюжими комплиментами или пустой болтовней, но стоило им заглянуть Дине в глаза, и весь их пыл улетучивался. Сразу становилось ясно, что ей не до шашней, что надо спешить домой, там есть поважнее дела…
При этом в глазах ни смешинки, ни искорки, ни огонька, вместо них две стальные счётные машинки - слева кредит, справа дебит. Ухаживать за такой ущербной нелюдимкой или даже пытаться дружить - только время зря терять.
Дина и не пыталась ничего никому доказывать. Ни друзей лишних не искала, ни серьёзных ухажёров. Есть у неё Борька и Лёлька. И больше ей никого не надо. Не станет же она первому встречному душу наизнанку выворачивать. Этот опыт у нее уже был. Закончился он в тот раз, правда, рождением Борьки, которого она любит больше всех на свете вот уже 23 года, но вывод для себя Дина сделала бескомпромиссный.
Никогда никому нельзя доверять, надеяться надо только на себя. Лёлька, конечно, исключение из правил - родная душа, с первого класса вместе. И когда мама умерла, Дине тогда еще и четырнадцати не исполнилось, и когда отец женился на этой долговязой выдре Инессе, верная Лёлька всегда была рядом. Сколько ночей Дина проспала у лучшей подружки на «своём» диванчике, сколько знала чужих семейных тайн, сколько ей досталось тепла и ласки от Лёлькиных родителей, всего, чего она не получала у себя дома? Не сосчитать. А когда невозможно было в той стране дольше оставаться, кто ей вызов прислал? Тётя Аня и дядя Гриша. Светлая им память. А кому она подбрасывала маленького Борьку, когда подворачивалась вечерняя работа - продажа страховых полисов? Так что Лёлька ей по всем человеческим правилам - сестра, а Бореньке - тётя Лёля. И хоть подружки такие разные, а жить друг без друга не могут. Лёлька - пузатенькая коротышка на бутылочных ножках и в свои почти пятьдесят могла хохотать даже над старыми анекдотами, а Дина, если и улыбалась, то крайне редко, жила, словно особую миссию выполняла.