***
В квартире было чисто и тихо. Мира Семёновна на всякий случай провела пальцами по поверхности рояля и, не обнаружив ни пылинки, вспомнила Женины слова «нянька только вчера ушла». Ничего, скоро грязью зарастут. Невестка, по её мнению, как была грязнулей, так ею и осталась, хоть и был у неё шанс от Миры всему научиться. Какое там?. Вот мне так уже давно за 70 перевалило, а я до сих пор ни от кого не завишу… Они только деньги на ветер выбрасывают. Нечего ей свою лень на Альцгеймер сваливать. Руки и ноги целы, ходить может. Месяц назад сама на улицу вышла и даже в автобус села. Женечка, бедный, весь город на ноги поднял, пока разыскал... А где она, кстати?» - спохватилась Мира Семёновна.
Эля, в лёгком домашнем платье, молча, сидела в кресле на патио. На коленях у неё лежала очередная книга о любви, перевёрнутая вверх ногами. Пол лица закрывали огромные очки. Мира Семёновна вздрогнула. Будто и не прошло сорока с лишним лет. Эля сейчас была удивительно похожа на ту испуганную, бессловесную и неуклюжую 17-летнюю девочку, которую впервые привёл в их дом сын...
В доме сына Мира всегда чувствовала себя чужой. А сегодня особенно. Вот и сейчас она долго слонялась по комнатам, не находя себе место, хотела включить телевизор, но вспомнила, что у них доме нет русского телевидения. Эля продолжала молчать. Лишь один раз, поднявшись с кресла, сходила в туалетную комнату и, так же молча, вернулась на старое место. «Как собака», - подумала Мира и предложила разогреть ей еду. «И ради этого я не пошла сегодня в садик? Она меня просто игнорирует, делает вид, что не замечает», - разозлилась Мира Семёновна, ушла в столовую и набрала номер своей подруги, которая знала о ней всё, или почти всё…
- Ритуля, ты уже вернулась? Как сегодня было? Ничего особенного? Ритка, ты же единственная, кому я могу всё рассказать… Ни в какой я не в поликлинике… Сижу, как неприкаянная, места себе найти не могу у Женьки дома. Он позвонил утром, умолял за этой… присмотреть. От них очередная нянька сбежала. Я - добрая душа, ты же меня знаешь, согласилась. А она сидит, и ни слова. Ты мне скажи, кто её может выдержать, кроме мужа? Дочь родная два раза из Бостона приехала, так её через три дня как ветром сдуло. Женя мой - святой! Хотела бы я, чтоб он к своей матери так относился, как к этой шиксе! Что он в ней нашёл? Мы с отцом с первого дня его отговаривали… Конечно, ты знаешь всю историю - и как её в интеллигентную еврейскую семью приняли, и как она у нас жила как у Христа за пазухой на всём готовом, и как с нами в Америку выехала... Не видать бы ей Америки как своих ушей, если бы не мы… Родителей своих оставила? Не велика потеря. Что они ей могли дать - голодранцы! Это она с нами облагородилась, посмотрела бы ты на неё раньше…
Ты думаешь, мы хоть слово благодарности от неё услышали? Как стала столичной штучкой и на доктора выучилась, так у неё сразу на всё своё мнение, видите ли… Рита, что ты мне глаза её жертвенностью тычешь? Доктор из неё был никудышный, потому и экзамены здесь не сдавала. Медсестра - тоже мне большое звание! Да, за Лёнечкой покойным неплохо ухаживала, пусть земля ему будет пухом... И правильно, должна была, он к ней как к родной дочери относился, особенно после того, как она наконец-то согласилась Иудаизм принять. Ты же знаешь, насколько для него это было важно. Я, между нами говоря, не очень разбираюсь, о чём раввин говорит, но традиции есть традиции... А этой я не верю, никогда не верила... «Баруху» скороговоркой скажет, а по глазам видно, что всё наше ей чуждо.
Никакая я не агрессивная, Ритка! Ты меня понять не можешь, у тебя две дочери. А у меня - сын единственный, у которого гулящая жена. Какие доказательства? Они мне и не нужны, достаточно было один раз увидеть, какими глазами на неё доктор смотрел, когда мой Лёнечка в госпитале при смерти лежал. Материнскую интуицию не обманешь... Да что говорить? Она за всю жизнь меня Мамой ни разу не назвала. Ритуля, ты про карму знаешь? Ты думаешь, ей память в её годы просто так отшибло? Значит, заслужила Божье наказание! Зачем только мы с этой безбожницей мучаемся? И еще…
На этом месте Мира Семёновна запнулась, почувствовав всей своей кожей чьё-то присутствие за спиной. Обернулась и замерла, выронив трубку.
Эля стояла босая, с распущенными волосами и, глядя куда-то поверх головы Миры Семеновны, отрешённо декламировала чьи-то стихи. С каждой строчкой голос ее, казалось, набирал силу, а слова звучали, чем разборчивее, тем страшнее.
… «Ангел смерти в саду - он задумчив и тих,